Лето в Провансе

Мы прощаемся, и я закрываю глаза, стараясь вспомнить, как чувствовала себя в объятиях Эйдена. Не понимаю, как мне протянуть еще шесть месяцев, зная, что трещина между нами будет расширяться, и стараясь гнать от себя мысль, что он проводит это время в чужих объятиях.

Мысли о Нико меркнут под тяжестью неизбежного: нашим путям суждено было пересечься на кратчайший миг – всего на год, что это в сравнении со всей жизнью? Но порой год перевешивает всю остальную жизнь… Когда я озираюсь, все это начинает казаться зыбкими грезами, и я укрепляюсь в мысли, что найду силы все превозмочь.

Март 2019 г.

27. Не поддаваться страхам

В «Пристанище» дел невпроворот. После Рождества погода все время нестабильная: в январе-феврале почти всю Францию несколько раз засыпало снегом; у нас он лежал недолго, но успел создать неудобства. Впрочем, новых гостей он не останавливал: почти все время у нас аншлаг.

20 марта – официальное начало весны, но первая половина месяца выдалась ветреной и дождливой. Под нудным мартовским дождем нельзя не промокнуть насквозь, едва высунув наружу нос, настроение при этом соответствующее. В морозную погоду, когда под ногами приятно хрустит, можно, закутавшись, позволить себе долгую прогулку. Но когда ждешь весну, а она упорно запаздывает, нельзя не пасть духом.

Даже Бастьен проводит занятия в помещении, лишь изредка приглашая учеников под открытый навес. Он занял нижний этаж студии живописи во дворе, потому что Нико перебрался в мезонин. Бастьен учит изготавливать поделки из кожи: закладки, ремни, бумажники.

Тейлор и Бастьен меня растрогали: невзирая на погоду, они сконструировали и собрали для меня скамейку имени Фреда. Для нее я купила на местной лесопилке хорошие дубовые доски. Теперь на ней красуется табличка:

В память о Фреде, незабвенном муже Патриции.

Теперь ты на небесах и в сердцах всех, к чьим жизням прикоснулся.

Табличку сочинила Патриция, и все мы поражены проникновенностью ее слов. Для меня это особенно важно, потому что она понимала все значение дара Фреда для Нико. Оба, муж и жена, знали это. Мы подумали, что гости, читая текст на табличке, будут соотносить его со всем окружающим и, сидя там, тихо вспоминать собственные невосполнимые утраты.

Мы ждем, когда пройдет март, ждем, что апрель принесет улучшение погоды. Через неделю к нам присоединится очередной новый сотрудник – Йенн Биссон, персональный фитнес-тренер, и я планирую ходить на его занятия. Возможно, это рассеет зимнюю тоску, которая подзадержалась в этом году.

В эти дни нам приходится поторапливаться: гости хорошо откликаются на предложение новых услуг. Тренажерный зал превращается с десяти до одиннадцати утра в зону медитации. Я продолжаю помогать Пирсу, служу для него глазами и ушами.

Теперь я уже могу сидеть рядом с кем-то и показывать правильные позы. Некоторым бывает нелегко принять удобное положение, тогда мне приходится класть один на другой несколько матрасов. Если у кого-то из гостей проблемы с коленями, не позволяющие сидеть на полу, я приношу подходящее кресло.

В коттедже на первом этаже осталось два тихих помещения, хотя и там мне не хватает покоя: мимо постоянно снуют люди. Поэтому, когда мне нужно побыть одной, я забираюсь на чердак в шато. Комнаты там обеспечивают больше приватности, чем нынешние помещения для персонала в строениях вокруг двора. Там и стены тоньше, и комнаты меньше. Я тоскую по былому соседству с Нико… Но каждый вечер мы встречаемся в мастерской, и эти вечера я не могу не ценить.

Есть что-то особенное в переходном периоде, когда зима не торопится уходить, а весна не спешит ее сменять. Мне хочется на воздух, но в этом году слишком много дождей, заставляющих оставаться в помещении. Дома я, конечно, страдала бы от холода, и мы коротали бы вечера в гостиной перед газовым камином.

Сегодня мы узнали, что наши картины благополучно доехали до галереи в Севилье и будут выставлены там уже на следующей неделе. Казалось бы, я должна ликовать, но я почему-то в унынии. Возможно, дело в состоянии здоровья: вот уже пару недель у меня саднит горло и болит голова, вирус вцепился в меня и не собирается отпускать.

Простившись с последней группой гостей, я вяло вхожу, вернее, вползаю в выходные. Нико перемещается вокруг меня на цыпочках, озабоченный моим невеселым состоянием. Он думает, что я скучаю по дому, но дело не только в этом. Мое состояние стало меня тревожить, вчера я даже не утерпела и пожаловалась Пирсу.

– Мы коротко обсудили гибель вашей сестры, не хочу сейчас в это вдаваться, Ферн, но считаю, что ваша тревога отчасти коренится там. Ваша тревога за любимых людей порой слегка избыточна. Вам кажется, что вы теряете контроль? – спросил он, и я пожала плечами, не зная, что ответить. Не хватало мне нового груза тревог!