Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

28 мая. Резолюция на донесении благочинного: «Выражение священника: не имею намерения противиться воле начальства – неприлично; ибо повиновение не зависит от произвольного намерения подчиненного, а есть непременный его долг» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 110. № 10184).

29 мая. Резолюция на консисторской выписке с представлением объяснения священника о том, что он действительно выдал отправлявшемуся на работу крестьянину свидетельство о его поведении: «Не похвально сделать неправильное дело и усиливаться оправдаться изворотами. Вразумить священника, что он не имеет права давать крестьянам аттестаты о жизни хорошей, воздержанной, трезвой и неподозрительной, с приложением церковной печати» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 110. № 10185).

• Резолюция на выписке из Высочайше утвержденных штатов о суммах на жалованье иподиаконам и певчим: «Удивляюсь, что и после того как справке оказано недоверие и, следовательно, подана мысль о погрешности в ней, не хотят понять дела и сделать, как надобно» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 148. № 10260).

• Письмо обер-прокурору Св. Синода графу Н. А. Протасову о деньгах, собранных митрополитом Иллиопольским Неофитом в пользу Антиохийской Патриархии: «Сведение, что в распоряжение Антиохийскаго Престола поступают, и, вероятно, еще поступят из России значительныя суммы, возбудило в Константинополе зависть и искательства, простирающиеся до покушения удалить Блаженнейшаго Мефодия от Патриаршаго Престола, дабы не в пользу Церкви воспользоваться тем, что приобретается его усилиями и мольбами. В таких обстоятельствах полезно, чтобы часть собранных для Антиохийской церкви сумм до времени хранилась и получала приращение в здешних кредитных установлениях» (Мнения. 1905. С. 114–115).

• Письмо архимандриту Филофею (Успенскому): «Посылаемую при сем рукопись приложите, отец Ректор, к моим рукописям в библиотеке. Не будет ли неизлишним прочитать ее Вам, отдаю на Ваше рассуждение» (Письма. 1888. С. 150)

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Мне хотелось праздновать у Вас Троицын день, но один из членов Опекунского совета убеждает в понедельник совершить освящение храма в одном из подведомственных заведений. Так есть и то, что препятствует пути, и то, что удерживает на месте. Не знаю, что будет. Поверзите меня к стопам Преподобного Сергия с молением, да благословит прийти» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 364. № 482).

30 мая. Резолюция на мнении епископа Иосифа (Кобыльского-Богословского) о произведении на диаконское место студента Вифанской семинарии: «Студент не умеет пропеть: приидите, поклонимся… Преосвященный обратит на сие внимание, если он будет просить другого места» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 111. № 10186).

• Отношение министру народного просвещения графу С. С. Уварову с представлением трех томов слов и речей (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 159 № 10274).

4 июня. Письмо Е. В. Новосильцевой: «Благодушный переход в состояние более прежнего стесненное имеет пользу: он много помогает смирению» (Переписка с современницами. С. 258. № 363).

5 июня. Письмо князю С. М. Голицыну: «С прискорбием узнал я, что преосвященный викарий Иосиф не последовал предложению Вашего сиятельства, чтобы по освящении храма возглашена была вечная память в Бозе почивающей Государыне Императрице Марии Феодоровне[19]. Мне не пришло на мысль предварить его о сем, так как я надеялся сам быть на освящении. А что я имел мысль почтить память незабвенной Государыни, в доказательство того представляю Вашему сиятельству слово, которое говорил бы я при освящении храма, если бы болезнь не воспрепятствовала. По прочтении прошу возвратить, ибо у меня нет другого списка» (Письма. 1884. С. 50. № 54).

7 июня. Резолюция на прошении священника о разрешении исправить починкой ветхости деревянной церкви: «В ведомости ветхости церкви не показано: итак, если ветхость есть, то подлежит благочинный замечанию за упущение» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 111. № 10187).

8 июня. Резолюция на показании благочинного Бронницкого уезда о том, что он не принял донесение крестьян на приходского священника, потому что оно написано было от лица всех прихожан деревни, а подписано только одним крестьянином: «Недеятельность благочинного непростительна и не оправдывает доверия начальства, ибо, и не имея доноса от крестьян о таком церковном беспорядке, какой виден в прошении, должен был по надзору дознать и донести; но он имел письменный донос и не сделал дознания, и не донес притом, после того как в предшествовавшее время были слухи о нетрезвости священника, благочинному неизвестные» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 111. № 10188).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1
Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1

До недавнего времени Учение Агни-Йоги было доступно российскому читателю в виде 12 книг, вышедших в 15 выпусках в течение 20-30-х годов прошлого столетия. По ряду объективных причин Е.И.Рерих при составлении этих книг не могла включить в их состав все материалы из своих регулярных бесед с Учителем. В результате эти подробнейшие записи были сохранены лишь в рукописном виде.Двухтомник «Высокий путь» — подробнейшее собрание указаний и наставлений Учителя, обращенных к Е.И. и Н.К.Рерихам, как ближайшим ученикам, проходившим практический опыт Агни-Йоги. Перед читателем открываются поразительные страницы многолетнего духовного подвига этих великих людей. В живых диалогах раскрываются ценнейшие подробности Огненного Опыта Матери Агни-Йоги.Этот уникальный материал является бесценным дополнением ко всем книгам Агни-Йоги.

Елена Ивановна Рерих

Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука