Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

• Резолюция на показании священника о совершении брака: «Как священник, по собственному признанию, брак венчал без написания обыска и десять рублей взял за неделю до брака, что служит признаком вымогательства, ибо добровольныя даяния даются обыкновенно по совершении треб, то десять рублей взыскать с священника и отослать в Попечительство на вдов и сирот» (Резолюции. Т. 5. Ч. 3. С. 57. № 10393).

• Письмо А. И. Карасевскому[58] с сведениями о действиях и программе комитета для издания книг для простого народа: «Комитетом приготовлена и московским комитетом общества попечительнаго о тюрьмах издана книжка святого Геннадия о вере и жизни христианской, на славянском и русском наречии. Два экземпляра ея при сем препровождаются. Потом сделано комитетом извлечение из писаний святого Ефрема, приспособленное к назиданию простого народа, под заглавием: Цветы из сада святаго Ефрема, по рассмотрении духовною цензурою препровождено к г. синодальному обер-прокурору, а по неполучении в течение года ответа возобновлено с ним сношение» (Мнения. Т. III. С. 210).

28 ноября. Письмо матери: «Простите меня, Милостивая Государыня Матушка, что я, за моею немощию и занятиями, не наведался ранее о Вашем здоровье. Слыша, что нездоровье Ваше продолжается, прошу Вас, если не приглашали, пригласить врача и последовать его совету. Завтра постараюсь быть у Вас» (Письма. 1882. С. 392. № 475).

29 ноября. Донесение Св. Синоду о сочинениях Д. И. Фонвизина, признаваемых вредными для веры и народной нравственности: «В текущем 1846 году изданы в свете и обращаются в народном употреблении сочинения Фон-Визина, цензорованныя в С.-Петербурге. В числе их два особенно должны быть признаны вредными для веры и нравственности народной, именно “Послание к слугам моим” и “Поучение в Духов день”. Первое исполнено явнаго неверия, кощунства и совершенной безнравственности. Второе сочинение, “Поучение в Духов день”, хотя, по видимому, написано с доброю целию, чтобы удержать простой народ от пьянства, но по образу изложения оно заключает в себе одно кощунство над проповеданием слова Божия и унижает священную кафедру до игрища смехотворнаго. Справедливость требует согласиться с донесением, что если бы дело шло только об укоризнах на духовенство, сие можно было бы, по христианскому терпению, прейти молчанием; но распространение в народе сочинений, которые от первого до последнего слова наполнены кощунством, неверием и безнравственностию, есть опасная зараза, о которой надлежит доносить благопопечительному начальству для употребления предохранительных и врачебных мер» (Мнения. Т. доп. С. 165–167).

• Резолюция на прошении вдовы священника на определении ее на просфорническое место: «Прошение, в котором проповедуется жестокий рок, не может быть принято в действие. Сказать вдове, чтобы она сделала выговор писавшему» (Резолюции. Т. 5. Ч. 3. С. 58. № 10394).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Мир Вам, Отец Наместник, и братии. В первый день декабря велите раздать от меня штатным служителям 60 р. сер., богаделенным 40 р. сер., нищим 15 р. сер., на бедных учеников 15 p. сер.» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 405. № 551).

30 ноября. Письмо А. Н. Муравьеву: «Я сегодня и завтра под Москвою, а не в Москве, чтобы провести время тише, нежели можно было бы в Москве, и потому что не имею силы долго быть на людях. Постепенное уменьшение сил моих приметно. Когда вспомните меня, помолитесь, чтобы я не забыл и не опоздал готовиться к путешествию, которое далее совершаемо Вами ныне» (Письма. 1869. С. 213. № 148).

3 декабря. Резолюция по поводу письма Е. П. Белосельской-Белозерской: «1. Предписать благочинному для объявления местному священнику, что изложенное в сем прошении произвесть разрешено. 2. Святой престол, на время производства работы, тщательно закрыть. 3. Священнослужение на время работ перенесть в ближайшую церковь. 4. Стараться, чтобы время прекращения служения церкви было непродолжительно» (Переписка с современницами. С. 472–473).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Благодарю, Отец Наместник, за преподанное мне благословение от обители Покровителя нашего Преподобного Сергия, в знамении святыя иконы. Благодарю Вас и братию за воспоминание дня моего Ангела и за молитвы, на которые да призрит Господь, да не совсем бесплодны будут остающиеся мне дни» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 405. № 552).

• Письмо архимандриту Евсевию (Орлинскому): «Благодарю Вас и сотрудников Ваших за воспоминание дня моего ангела с добрыми желаниями. Бог благословит любовь вашу и да дарует моей к вам любви быть небесплодною для вас» (ЧОЛДПр. 1882. Кн. 11. С. 295. – Материалы).

• Письмо княгине Е. П. Белосельской-Белозерской о ее намерении сделать внутри церкви села Льялово некоторые перестройки с целью украшения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1
Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1

До недавнего времени Учение Агни-Йоги было доступно российскому читателю в виде 12 книг, вышедших в 15 выпусках в течение 20-30-х годов прошлого столетия. По ряду объективных причин Е.И.Рерих при составлении этих книг не могла включить в их состав все материалы из своих регулярных бесед с Учителем. В результате эти подробнейшие записи были сохранены лишь в рукописном виде.Двухтомник «Высокий путь» — подробнейшее собрание указаний и наставлений Учителя, обращенных к Е.И. и Н.К.Рерихам, как ближайшим ученикам, проходившим практический опыт Агни-Йоги. Перед читателем открываются поразительные страницы многолетнего духовного подвига этих великих людей. В живых диалогах раскрываются ценнейшие подробности Огненного Опыта Матери Агни-Йоги.Этот уникальный материал является бесценным дополнением ко всем книгам Агни-Йоги.

Елена Ивановна Рерих

Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука