Летописи Ванильного некроманта. Том первый

Доктор Конрад велел Теренцию снять рубашку и повернуться к свету правым боком, куда со стороны спины в него вчера попала острая кость.

— Плохо дело, — пробормотал себе под нос и слегка раздвинул пальцами воспалённые края раны. — Вы вот что, молодой человек, выпейте вот это и это.

— А это что? — тут же спросил Ванильный.

Он чувствовал себя просто превосходно. Его, конечно, колотила дрожь и руки-ноги побаливали после напряжения, но не тянуло в сон, не тошнило, в голове была необыкновенная ясность.

— Я свеж и бодр, — сказал Теренций доктору.

— Это действуют противоядие и жаропонижающее, а у вас, молодой человек, проблемы. Хотя их и не сравнить с проблемами Каннах.

Ванильный Некромант не стал спорить. С доктором вообще сложно спорить — он страшно упрямый. Но на столе у Теренция стояли разные склянки, и не менее упрямый Ванильный схватил сразу несколько.

— Мне бы найти Гошу, — сказал он, выпивая одно зелье за другим. — Если уж на то пошло — я не пойду к домику, а полечу.

— Что сказала бы ваша матушка, если бы узнала, что вы принимаете по несколько снадобий подряд? Особенно — зелье для левитации, которое, несомненно, не слишком хорошо сочетается с эликсирами против ядов и жара? — спросил Конрад. — Какое счастье, что это не настоящие зелья, а всего лишь подкрашенная вода…

— Это нечестно! — вскричал Теренций.

Бертина и Винни, укутавшись в толстые одеяла, сидели у маленькой жаровни на веранде. Им было тепло и спокойно, но совсем не весело. Бертине под утро почудился то ли сквозняк, то ли шорох, а Винни уверял, что к нему приходила Мать — поправить одеяло. Они всё утро говорили о Матери. О том, как бы поскорее выздороветь и набраться сил, чтобы воскресить её. Может быть, даже завтра.

Нот Уиндвард хромал по саду между останками Умрах. Теро-Теро и Первый Некромант собирали и левитировали эти останки в кучу за пределами сада. И маленький Странник помогал, несмотря на боль в коленках и ладонях.

— Надо будет потом пройти по лесу, проверить, не осталось ли частей паразита, — сказал Теро. — Можно даже мелкого припрячь — он шустрый!

— Ага. И ещё в мир всадников придётся сходить. Всё время забываю, как он называется, — отозвался Первый.

— Натаринхоу, — подсказал Винни, вылезая из одеяльного домика.

В самом деле, чего сидеть? Надо прибираться в саду! Бертина тяжело вздохнула и поплелась на подмогу. У неё болели руки и ныла спина, но ведь другие-то чувствовали себя не лучше.

Нот небрежно пнул один из черепов. Тот звякнул, словно внутри лежали монеты. Мальчик удивился и поднял череп с земли, рукавом обтёр грязь.

— Эээй, — сказал он, глядя на голубые глаза — крупные топазы, вправленные в глазницы. — Это же Гоша. Ты чего молчишь-то? Гошаааа!

Бертина сначала хихикнула, но потом спросила у Странника:

— Эй, Нот! Ты уверен, что это наш Гоша?

Странник покивал и потащил череп к веранде, чтобы положить на стол и как следует разглядеть. Внутри него звякали монеты. Все вспомнили о глупом споре — если Теренций полетит, то Гоша станет копилкой.

Винни и Бертина заторопились за Нотом Уиндвардом, в растерянности переглядываясь. Если это и был их Гоша, то его душа в ночь битвы отлетела в Смерть вместе со всеми остальными.

* * *

Омегыч появился посреди храма Свободных и поёжился от жути, увидев каменных жрецов вокруг купели. Тёплая вода исходила паром, и казалось, что Видрельельхен и остальные слегка шевелятся.

В этом неторопливом и зыбком движении он не сразу различил по-настоящему живое существо, спокойно и безмятежно наблюдавшее за ним.

То была женщина, одетая в белое и золотое, в меховом капюшоне, откинутом на спину, и в изящных золотистых сапожках.

Очень нежная и белая кожа, золотистые волосы и глаза, такого светлого карего оттенка, что тоже казались золотистыми. Омегыч не сразу вспомнил, кто это сидит возле купели, а когда вспомнил, смущённо кашлянул.

— Здравствуй, богиня, — сказал он. — Прости, я не помню, как тебя зовут.

— Почему ты не добавил — «да пребудут твои ноги чистыми»? — лукаво улыбнувшись, спросила одна из вечно недовольных.

Сейчас она не выглядела недовольной, вовсе нет!

— Потому что к таким прекрасным ногам не может пристать никакая грязь, — ответил Омегыч.

— Ты маг, — сказала богиня. — Тебя зовут Альфред. Это я помню. Но зачем ты сюда пожаловал?

— Я знаю, что в храме была большая библиотека, — ответил Омегыч. — Когда я пришёл сюда несколько месяцев назад, я видел книги про деяния богов, и среди них одну, где рассказывалось о воскрешении бога.

— О да, — задумчиво ответила его прекрасная собеседница.

Она протянула тонкую, нежную руку, и Омегыч помог богине подняться на ноги. Богиня улыбнулась снова.

— Меня зовут Ют Безмолвная, — сказала она. — И мне бы не помешала помощь некроманта. Но я понимаю — ты спешишь. Хотелось бы мне, чтобы ради меня кто-то так же старался бы!

— Разве некому? — удивился Омегыч и тут же сказал извиняющимся тоном:

— Прости, богиня. Это было невежливо.

— Ничего, — Ют Безмолвная чуть помрачнела.

Она вела Омегыча за собой, и тот шёл, словно на поводке. Но думал он не о красоте Ют, а о том, как бы поскорее увидеть заветную книгу.