Летучий корабль

Вот долго ли, коротко ли – жена его опять стала беременна, а Иван-царевич на охоту поехал. Марфа-царевна долго его не пускала и горько-горько плакала, но царевич не послушался, сел на коня и поскакал в чистое поле. Немного погодя родила Марфа-царевна шесть сыновей – по колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре, по косицам часты мелки звёздочки: насмотреться невозможно! И послала гонца за бабушкой. «Не зови только Ягу-бабу!» – приказывает ему со слезами в очах. Посланный пошёл за бабушкой. Попалась ему навстречу Баба-яга и спрашивает:

– Куда пошёл?

– Так, недалеко.

– Скажи куда. Если не скажешь – сейчас тебя съем!

– Эх, Баба-яга! Иду за бабушкой-повитушкой, у нас Марфа Прекрасная шесть сыновей родила.

– Возьми меня.

– Нет, не возьму; боюсь Ивана-царевича! Он убьёт меня, голову срубит.

Баба-яга грозит гонцу:

– Не возьмёшь – сейчас тебя съем, и с косточками!

– Ну, пойдём.

Баба-яга пошла во дворец и взяла с собой на обмен шесть поганых щенят. Марфа-царевна как увидела, что Баба-яга идёт, схватила одного сына и спрятала в рукав. Баба-яга положила к ней на постель поганых щенят, а пять малых деточек унесла в тёмный лес. Шестого искала-искала, так и не доискалась.

Приезжает Иван-царевич домой. Ему тотчас доложили, что твоя-де жена родила шесть щенят.

Он страшно рассердился, приказал посадить её в бочку, на ту бочку железные обручи навести, кругом заколотить, засмолить и в океан-море спустить. Приказ был в ту же минуту исполнен: посадили царевну вместе с сыном в бочку, заколотили, засмолили и бросили в океан-море широкое. Долго носило бочку по морю, наконец прибило к берегу. Стала бочка на мель. А сын Марфы-царевны рос не по дням, а по часам, вырос большой и говорит:

– Матушка, я потянусь.

– Потянись, дитя!

Как он потянулся – вмиг бочку разорвало.

Вышли мать и сын на высокую гору. Сын огляделся на все стороны и молвил:

– Кабы здесь, матушка, дом да зелёный сад – вот бы пожили!

Она и говорит:

– Дай бог!

В тот же час, как по волшебству, устроилось великое царство: явились славные палаты белокаменные, зелёные сады прохладные. К тем палатам тянется дорога широкая, гладкая, утоптанная. По той по дороге идут калики перехожие, милостыньку просят. Марфа-царевна позвала их в палаты белокаменные, накормила-напоила, в путь-дорожку проводила.

Калики перехожие пришли к Ивану-царевичу и рассказали, что в этаком-то месте, где прежде были горы высокие, ручьи глубокие, леса непроходимые, там стоит царство великое. В том царстве живёт вдова, а у неё сын есть – красоты невиданной и неслыханной: по колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре, по косицам часты мелки звёздочки – насмотреться невозможно!

– Мать с сыном нас накормили-напоили, на дорогу хлебом наделили и в путь с честью проводили.

Иван-царевич говорит:

– Разве поехать мне посмотреть, что там за царство устроилось?

Баба-яга, жила она у царевича, услыхала эти речи и стала сказывать:

– Вот невидаль! У меня в лесу у старого дуба восемь таких молодцов: у всех по колена ноги в золоте, по локти руки в сéребре, по косицам часты мелки звёздочки!

Иван-царевич остался дома, не поехал в новое царство.

Марфа-царевна снова позвала калик перехожих в палаты белокаменные, накормила-напоила и спать уложила. А поутру стала их спрашивать:

– Калики вы голосистые, где вы были-побывали и что вы слыхали?

– А мы как от вас пошли, так прямым путём и направились к Ивану-царевичу. Он подсел к нам, начал спрашивать: где что слыхали, где что видали? Мы всё ему рассказали: что видели твоё новое царство, как живёшь ты вдовою и что есть у тебя сын, краше которого в белом свете нет. Иван-царевич хотел было сюда ехать посмотреть, да Баба-яга не пустила. Вот, мол, невидаль! У меня, говорит, в лесу у старого дуба восемь таких молодцов: у всех по колена ноги в золоте, по локти руки в сéребре, по косицам часты мелки звёздочки!

Как ушли нищие, люди убогие, говорит Марфа-царевна сыну:

– Это мои детки, а твои братцы, в лесу у старого дуба сидят!

– Матушка, – отвечает он, – дай мне хлеба, я пойду достану их, домой приведу.

– Ступай, дитя, с богом!

Марфа-царевна испекла на молоке восемь хлебов, отдала сыну и отправила его в путь-дорогу.

Долго ли, коротко ли шёл добрый молодец – скоро сказка сказывается, да тихо дело делается. Пришёл он к старому дубу, а у того дерева лежит большой камень. Он отвалил камень, глянул и увидал своих братьев: сидят вокруг стола в подземелье. Он спустил им по единому хлебцу. Братья съели и заплакали:

– Эти хлебцы наша матушка пекла!

Добрый молодец спустил им ременья и вытащил всех на вольный свет. Поцеловались, поздоровались и пошли домой к матери. Марфа-царевна выбежала их встречать, стала миловать-целовать, крепко к сердцу прижимать.

Живут они вместе. Опять зашли туда нищие, люди убогие, милостыньки просить. Марфа-царевна позвала их в палаты белокаменные, накормила-напоила, спать уложила, поутру хлебом в дорогу наградила, с честью в путь проводила. Приходят нищие к Ивану-царевичу. Он начал выспрашивать:

– Ой, калики голосистые! Где вы были-побывали и что видали?