Лев Майсура

По улицам скакали всадники на хороших, ухоженных лошадях. Трусили бычки, таща причудливые колымажки. Однако больше всего было паланкинов, задрапированных дорогими тканями, с густой позолотой и шелковыми занавесками на оконцах. В паланкинах полулежали дородные индийцы или же англичане — чиновники и купцы. Надсадно дыша, их тащили на плечах полуголые носильщики. Впереди каждого паланкина шел старший носильщик с серебряной палочкой в руке и разгонял толпу, выкрикивая титулы хозяина. За паланкином брели сменные носильщики. В самом конце плелся мальчишка-кашевар с припасами и котелками.

При виде одного особенно большого паланкина капрал снова заорал «Смирно!» Из оконца на солдат равнодушно посмотрел одутловатый лысый человек с рыжими баками, куривший длинную трубку.

— Господин советник! — сказал Сандерс. В Совет президентства направляется. Раньше он не таким толстым был. Разъелся, негодяй, пока я был в Англии!

За паланкином шла целая процессия ярко разодетых сипаев и слуг. По бокам с криком бежали мальчишки. Джеймс долго провожал глазами бесколесный экипаж.

— Целый дом на носилках! Послушай, Билл. А ведь нести его, наверное, тяжело.

Сандерс усмехнулся.

— Жрать захочешь — понесешь! За горсть риса носильщики хоть на край света утащат. Лежи себе да покуривай. В иных паланкинах имеются даже стулья и кровати. Ей-богу, не вру! Хотел бы проехаться в таком паланкине, Джимми?

— Хорошо бы.

Сандерс захохотал.

— Сейчас нам такой паланкин покажут, что свету не взвидишь!

Рота остановилась на краю огромного, еще кое-где зеленого поля, на котором одновременно проводили учения несколько батальонов. Все оно было забито солдатами-англичанами и джаванами. На джаванах были голубые тюрбаны с кисточками, легкие красные куртки, перепоясанные голубыми кушаками и короткие белые брюки, на ногах — грубые сандалии. Ремни крест-накрест. В руках мушкеты.

Над полем звучали надсадный барабанный бой, резкие звуки труб, топот тысяч ног и командные выкрики. За тем, что происходило на поле, с интересом наблюдали толпы местных жителей; останавливались и англичане, проходившие мимо. Опершись на мушкеты, Джеймс и Сандерс с любопытством разглядывали удивительную картину массового военного учения.

— Ну и народу! — бормотал Сандерс. — Тысячи две, не меньше...

— Билл, — толкнул его локтем Джеймс. — А солдаты-то все больше черные.

— Дешевле стоят, — рассеянно ответил тот.

— Послушай. Как же это они воюют против своих?

Сандерс пожал плечами.

— Что значит против своих! Индия велика. Компания набирает джаванов по всей стране. Хорошие вояки получаются из патанов и раджпутов. Все они тут чужаки, вот и воюют. А я, брат, кажется, встретил знакомого. Ей-богу, он!

Один из унтер-офицеров подогнал джаванов к самому краю поля и подал команду «Стой!». Джаваны, как видно, понимали его плохо, потому что остановились не сразу и приклады стукнули о землю не одновременно. Унтер-офицер выругался и, отдуваясь, принялся вытирать платком потную шею.

— Проклятые негры! Легче выучить медведей — пожаловался он, обращаясь к молодым солдатам. — Откуда, новички?

— Из Лондона, — ответил за всех Джеймс.

Взгляд унтер-офицера упал на Сандерса, который уже давно с усмешкой наблюдал за ним.

— Что за черт! — удивился тот. — Не верю своим глазам!

— Протри их получше! — засмеялся Сандерс.

— Ты, Билл?

— Собственной персоной.

— Не ужился в Англии?

— Увы, Гарри. Как всегда — нелады с полицией...

Унтер-офицер захохотал.

— А ты не изменился.

— Зато ты посинел. Пьешь?

— А что тут делать, как не пить.

Старые друзья отошли в сторонку.

— Небось сколотил деньжонок, пока я лобызался со старушкой родиной? — спросил Сандерс.

— Не удалось. Завел тут одно дельце, да пришлось его прикрыть.

— Послушай, Гарри! Судя по тому, сколько народу гоняют по плацу, Компания опять ввязалась с кем-то в крупную драку...

Унтер-офицер кивнул.

— С Хайдаром Али. Он крепко прижал мадрасцев. В апреле отсюда отправили на Малабар десант, чтобы отвлечь часть его сил от Мадраса. Вскоре загремите туда и вы.

— Значит, повоюем. Может, повезет на этот раз...

— Если только тебе не сшибет башку какой-нибудь майсурский кавалерист.

Джаваны переминались с ноги на ногу, вытирали лица обшлагами рукавов, пока унтер-офицер и Сандерс вели свой разговор.

— Ну, прощай, Билл! Поговорим как-нибудь за чаркой, — сказал унтер-офицер и погнал джаванов дальще.

Лейтенант Топсфилд развел роту по отделениям. Началась строевая учеба. Часов шесть без перерыва гоняли по жаре молодых солдат злые и придирчивые унтер-офицеры. Джеймс напрягал все силы. Ему казалось, что еще немного —и он не в состоянии будет держать тяжелый мушкет, не сможет идти. Но он все-таки шел, не зная, откуда берутся силы.

Наконец, разрешили отдохнуть. Джеймс без сил грохнулся на землю. Куртка на нем насквозь пропотела, и он жадно глотал воздух, словно выброшенная на берег рыба. Сандерс присел рядом.

— Что, брат, кисло? — посмеивался он. — Вот бы попался тебе сейчас капитан Монней! Пропорол бы его насквозь штыком, а?

— Долго нас будут гонять, Билл?

— Недели две. Потом отправят воевать. Оно и лучше.

— Лучше? — удивился Джеймс.