Лев Спарты

Они спокойно ждали, расслабившись, пока тысячи врагов подобно пылевому урагану кружились перед входом в проход. Постепенно шторм обрел определенную форму. Сигналы рожков стали резче и отчетливее, изрыгая приказы в соответствии в какой-то новой целью. Картина атаки прояснялась.

Плотная стена мидийских воинов начала медленно наступать по проходу в парадном порядке. Это были одни из лучших воинов Ксеркса. Они держали перед собой плетенные щиты, и в утреннем свете казалось, что их короткие мечи блестят, словно покрытые росой.

Наши спартанцы стояли, прижавшись щитом к щиту, заняв собой всю ширину прохода… и ждали.

Леонид сощурил глаза и подался вперед. Сквозь сомкнутые ряды мидийцев было сложно что-нибудь рассмотреть, но он был уверен, что за ними творится нечто необычное.

Прежде, чем он смог выразить свое подозрение словами, разнесся мощный рев сигнальных рожков, и громадная масса людей бросилась вперед. Поднялась пыль, взметнувшееся в воздух оружие показалось царю рощицей ободранных от листвы, заостренных саженцев.

Стоящий рядом с ним Теусер сжал копье. Его душа ликовала. Он рвался проявить себя в этой утренней свежести. Оставались секунды.

Внезапно Леонид, не поворачивая головы, рявкнул приказ:

– Теусер, передай Агафону и Пентею, чтобы они приготовились к отражению конницы. Эта атака ложная. За спинами первой волны пехоты – подразделение спешенных всадников. Эти люди смотрят на своих офицеров в ожидании сигнала.

Теусер отступил на шаг из шеренги. Освободившееся место было сразу же заполнено, щиты сомкнулись. Он помчался к Агафону.

Леонид повернулся к воинам слева от него, потом к тем, что были справа, и в обе стороны прокатилось предупреждение:

– Приготовиться к атаке конницы.

Персидские воины надвигались подобно валу, который намеревался вытолкнуть нас из прохода и сбросить в море. Но в тот самый момент, когда все напряглись для встречи первого натиска, бегущие люди разомкнули в центре свои ряды и бросились в стороны. В открывшуюся брешь рванули конники, на ходу запрыгивая на своих скакунов и посылая их вперед. Некоторые из них низко нагибались в седлах с изготовленными для удара мечами, другие раскручивали лассо, словно собираясь выдернуть какого-нибудь спартанца из фаланги и нарушить таким образом цельность составленной из щитов стены.

Гоплиты не дрогнули. Несущиеся к ним всадники увидели цельный массив из наших продолговатых щитов, на каждом из которых гордо щеголяло сверкающее "Л" – знак того, что мы из Лакедемона. Они увидели это, но в тот момент, когда мечи и копья должны были, наконец, заняться делом, они вдруг перестали что-либо перед собою видеть.

В последнее мгновение спартанцы повалились на спины, прямо на землю, щиты и доспехи образовали вокруг каждого из-них непроницаемый панцирь. Конники были не в состоянии остановиться. Они пронеслись поверх щитов, скользя копытами по полированным поверхностям, и бешено ворвались в сужающийся проход. Вторая шеренга гоплитов отступила к стене.

Скачущие первыми попытались натянуть поводья и повернуть лошадей. Но передние ряды оказались зажатыми в теснине, а те, кто следовал за ними, какое-то время были не в состоянии остановиться.

А потом Агафон подал сигнал, и второй ряд гоплитов начал опять продвигаться вперед. Первая линия вскочила на ноги и развернулась. Их копья были подняты выше плеч и выставлены подобно смертоносным зубьям над щитами.

Маневр был исполнен точно и без спешки. Казалось, что спартанцы располагают всем временем в мире. Пытающиеся поворотить лошадей и спастись бегством персы были порублены. Некоторые соскочили с коней и попытались пробиться сквозь спартанские ряды пешими. Их крики звучали недолго.

Леонид с самого начала предполагал, что у греков могут возникнуть трудности, если во время истребления всадников в проходе в спину первой шеренге ударит оставшаяся позади ее конница. Но вид идущей в проходе резни поколебал мужество нападавших. Несколько лошадей столкнулись и испуганно заржали. Возникшая паника передалась остальным, и управляющие ими наездники были только рады повернуть вспять и, очертя голову, вырваться на равнину.

У стены избиение приняло методичный характер. На помощь позвали илотов, которые должны были очистить землю. Те оттаскивали трупы людей и лошадей к краю теснины и сбрасывали их в море. Когда все было кончено, спартанцы построились заново. На этот раз каждая линия состояла из трех рядов гоплитов.

Леонид опять занял свое место в центре первой линии. С одной стороны от него оказался Агафон, с другой – Теусер. Их туники, ноги и руки были измазаны кровью, но единственным чувством, сквозившим в их глазах, было азартное предвкушение.

Леонид спокойно произнес:

– Наши копья длиннее персидских, к тому же они, судя по всему, еще не оценили преимущество тяжелых щитов! Эти вещи хорошо послужат нам сегодня. Мы будем сражаться по очереди, каждый раз их будут встречать свежие воины.

Громогласный крик послышался со стороны персов, и в очередной раз проиграли рожки.

– Их там мириады, – в голосе Агафона сквозило удивление.

Леонид пожал плечами: