«Лев Толстой очень любил детей...»

Пост был озаглавлен «Лев Толстой очень любил детей», и для людей понимающих это означало, что это — юмор, и его следует воспринимать как продолжение карнавализации русских писателей, начатой Хармсом. Многие другие, впрочем, восприняли его либо как клевету на деятелей Серебряного века, либо — что встречалось чаще, как обличительное их клеймение, которое надо использовать для дальнейшего развенчания (например, Дмитрий Пучков, опубликовав текст на своем сайте «Тупичок Гоблина», прокомментировал: «Часто спрашивают: что такое элита? Вот — это она»).

Текст этот сразу стал очень популярным: в моем блоге за 5 месяцев 2010 года к нему было оставлено около 350 комментариев (потом я их отключила — надоело читать). Сегодня, почти 10 лет спустя, согласно поисковику Яндекса этот текст выложен на различных сайтах и в блогах около 15 тыс. раз. Пару раз в год я вижу его где-то в фейсбуке с пометками «перепост 1 тыс. раз», «перепост 2,5 тыс. раз» и т. п. Месяц назад его прислали мне же, как доказательство разврата интеллектуальной элиты XX века.

Теперь наблюдения. Первое — про качество воспроизведения. Эра машинописного самиздата прошла, тексты копируют на компьютере с помощью одного клика, поэтому потерь в качестве из-за «ошибок переписчика» не происходит. Тем интереснее те искажения текста, которые все-таки случаются. Они вызваны «добрыми намерениями», желанием «улучшить» текст — и часто проистекают из того, что «редактор» не понял шутки.

Например, в анекдоте про яблоки (№ 47) из «Веселых ребят» самиздатовские редакторы раскрывали авторские сокращения «Нат. Ник.» и «Лерм.», не понимая, что это сделано нарочно, ради усиления комического эффекта. В случае моего текста какой-то «редактор» не понял, что Михаил Кузмин и Николай Клюев описаны совершенно одинаковыми словами, чтобы подчеркнуть их близнечность (и посмеяться над ней). Поэтому же они стоят ровно в центре текста, как ось симметрии. «Повтор» про Клюева в такой редактуре воспринимается «ошибкой» и выкидывается, а в результате выходит, что юного Есенина в следующем предложении домогается не он, а ни в чем не повинный Кузмин.

Второе наблюдение — про авторство. Считаные единицы, «утаскивая» текст из моего блога к себе, копировали последнюю строчку — с указанием авторства и значком копирайта. Возможно, этой строчкой пренебрегают при копировании, потому что «несмешная». (В «Веселых ребятах» имена авторов стояли на отдельном титульном листе, который подсознательно тоже был «не нужен» и быстро потерялся при воспроизведении). Сетевой этикет требует, чтобы, помещая чужой текст, ты указывал если не автора, то хотя бы ссылку на исходное расположение текста: этого, в случае с данной историей, тоже не случалось практически никогда. Более того, некоторые размещавшие этот текст, делали вид, что авторы — это они, и в ответ на благодарные комментарии отвечали «спасибо, я старался». Тезис «анонимное — значит, ничье, и я могу присвоить себе» даже был озвучен прямо. В феврале 2016 года одна дама поместила в своем блоге на «Снобе» статью под названием «Разврат, который мы потеряли», в котором переписала анекдот своими словами, обличая писателей, причем без какого-либо юмора[64]. Уличенная бдительными читателями в плагиате, дама начала долгую дискуссию. И, наконец, приписала к своей статье, что своей вины в плагиате не чувствует, поскольку это — «перепев того, что я считала народным фольклором, гуляющим по сети, а у него, оказывается, есть автор».

Третье наблюдение — о дружеской атрибуции. В ситуации с «Веселыми ребятами» мы видим это на примере Николая Котрелева, который, будучи другом Пятницкого, точно знал, что это — не Хармс, и поэтому боролся за восстановление истины. В 2010-х годах благодаря интернету это происходит намного в более спрессованной, быстрой форме. О том, кто именно настоящей автор моей истории, знает и помнит много моих друзей (онлайн-френдов). И, натыкаясь на этот анекдот на посторонних площадках, они регулярно просят указать подлинного автора, либо же уличают публикатора в плагиате. Люди делают это, наверно, из благодарности к автору текста, а также из стремления восстановить справедливость. Сигналы о таких поступках я получаю три-четыре раз в год.

Любопытно, что подлинное авторство моего анекдота элементарно установить, потратив несколько минут на поиски в интернете. Однако и подлинное авторство «Веселых ребят» давно опубликовано: тем не менее на многочисленных страницах в интернете они продолжают лежать как тексты Хармса.

Геннадий Кузовкин. Местечко в истории советского самиздата (Легкомысленные и неизученные… Быстрая и неоконченная пробежка по следам «Веселых ребят»)

Как важно быть серьезным.

Оскар Уайльд

Потерянные в памяти