Лев Троцкий

К началу 1928 года были задержаны и находились в заключении примерно полторы тысячи оппозиционеров.[1054] Арестованная в январе 1928 года группа москвичей устроила в Бутырской тюрьме бунт, который был подавлен, а его участники зверски избиты. Сотрудники ОГПУ, готовя Сталину доклад об этом инциденте, завершили его словами: «Таким было поведение злейших врагов партии и Советской власти».[1055]

Существовала вероятность, что судьбу этих людей разделят нераскаявшиеся политические лидеры оппозиции. Однако время прямой физической расправы, по мнению Сталина, еще не наступило. Правившая группа не исключала, что примеру Каменева и Зиновьева последуют другие оппозиционеры, и их покаяние можно будет использовать в пропагандистских целях.

Судя по протоколам Политбюро, вопрос о депортации оппозиционеров им не обсуждался. Можно, однако, не сомневаться, что решение о их высылке в отдаленные районы страны, в частности об удалении Троцкого из Москвы, было принято этим высшим властным органом — скорее всего 23 декабря 1927 года[1056] без включения вопроса в протокол. Воля партократии была оформлена постановлением Особого совещания при коллегии ОГПУ от 31 декабря 1927 года о ссылке активных деятелей оппозиции.[1057] Само собой разумеется, что решение было принято по прямому указанию Сталина.

В конце декабря 1927 года Троцкого проинформировали о его направлении в Астрахань, где ему будет предоставлена работа. Он ответил, что малярия делает для него невозможным пребывание в этом городе. Неизвестно, страдал ли он на самом деле этой болезнью (некоторые врачи трактовали внезапные повышения температуры именно как редкую форму малярии), но в качестве таковой теперь можно было представить приступы болезненного состояния, сопровождавшие Троцкого на протяжении ряда лет.

Фактически с первых чисел января 1928 года становилось ясно, что речь идет не о направлении на работу, а о ссылке Троцкого в Астрахань, Раковского — в Усть-Сысольск (ныне Сыктывкар), Радека — в Ишим и т. д. 3 января Троцкий был вызван в ОГПУ, но отказался явиться.

Когда поступило это известие, Раковский, Радек и Каспарова потребовали встречи с Орджоникидзе. Они протестовали против места назначения Троцкого, заявляя, что здоровье Льва Давидовича подорвано малярией и он не выдержит тяжелого туманного климата в этом прикаспийском городе. Орджоникидзе занял двойственную позицию, давал неопределенные обещания, а ОГПУ, как украдкой сообщали из этого учреждения тайные симпатизанты Троцкого, планировало в ближайшие дни приступить к осуществлению директивы Политбюро о депортации.

Единственным результатом демаршей оппозиционеров накануне ссылки было удовлетворение их протеста по поводу места нахождения Троцкого — Астрахань была заменена Алма-Атой. Его проинформировали, что он будет депортирован на основании статьи 58 (10) Уголовного кодекса РСФСР, предусматривавшей кары вплоть до расстрела за контрреволюционную агитацию и пропаганду. Зарубежная печать называла эту расправу «сухой гильотиной».[1058]

Первым в ссылку отправили Троцкого. Отъезд был назначен на 16 января. Троцкому сообщили, что его поезд отходит от Казанского вокзала в 10 часов вечера. В то время как Наталья Ивановна при помощи друзей занималась подготовкой к отъезду, явился старый друг и лечащий врач семьи Ф. А. Гетье, который наивно советовал отложить отъезд в связи с тем, что супруга Троцкого была простужена…[1059] Хотя доктор лечил высшую элиту, характер и масштабы конфликта он не вполне понимал, полагая, что речь идет чуть ли не об очередной деловой поездке.

Тем временем в квартиру Белобородова приходили многие люди попрощаться с Троцким. В эти часы как раз и разыгран был спектакль, задуманный для отправки Троцкого из Москвы без публичного внимания, так как власти опасались связанных с этим волнений или по крайней мере городской и вокзальной суматохи. По телефону без объяснения причин сообщили, что отъезд отложен на два дня, причем сделано это было непосредственно перед предполагавшимся отправлением поезда.

А в это время на Казанском вокзале собрались сотни сторонников оппозиции. Они нашли вагон, в котором якобы намечалось везти их вождя. На крыше вагона установили портрет Троцкого. Однако поезд тронулся, а герой истории так и не появился. Пришедшие вскоре на квартиру Белобородова посланцы с вокзала рассказали, что демонстранты смогли, взявшись за руки и став перед паровозом, остановить состав. Прошел слух, будто Троцкого провели в вагон незаметно. Группа людей ворвалась в вагон, произошла стычка с агентами ОГПУ, были пострадавшие. Поезд отправился с полуторачасовым опозданием, но к этому времени всем уже было известно, что депортация отложена на двое суток. Поздно вечером с вокзала возвратили багаж.