Главное в этой политике — отказ от такой целостной стратегии развития страны, которая осуществлялась бы через последовательное развитие регионов при едином подходе к формам поддержки отдельных территорий и при единых критериях благополучия регионов. Российская же власть предпочитает проектный подход в региональном управлении, когда вместо единой стратегии развития региональной системы страны осуществляется ряд разрозненных тактических мероприятий. Всё больше утверждается случайное распределение факторов экономического роста, конкуренция региональных властей за благосклонность федерального руководства, рост популярности у федеральной и региональной власти медийно резонансных и дорогостоящих региональных проектов при значительном ослаблении усилий по постоянному и поступательному развитию важнейших секторов социальной сферы в регионе3
Отсутствие ясной стратегической линии социального развития страны обусловливает случайность как при выборе регионов, так и при разработке проектов4
Региональная дифференциация социально-экономического развития была и в Советском Союзе. Однако советская модель управления регионами базировалась на идее единого национального развития, что подразумевало встроенность региональной экономики и социальной сферы в общенациональную систему народного хозяйства и социального развития, перераспределение экономического роста, развитие горизонтальных межрегиональных связей. Экстремальная централизация управления в СССР не давала возможности для последовательного регионального саморазвития, полноценного использования внутренних возможностей регионов. Региональное своеобразие возможностей и перспектив экономического и культурного развития
Реальные социальные нужды региона или задачи развития страны в качестве критериев выбора региона и проекта не популярны.
советское руководство пыталось регулировать сверху, что, с одной стороны, радикально сокращало возможности проявления и развития низовой инициативы, а с другой, позволяло сохранять единое социальное содержание региональных проектов, их подчинённость общей цели национального развития. Собственно, именно потеря чёткости, внутренней логичности и последовательности этой общей цели и стала причиной краха советской региональной политики.
Сегодня региональная дифференциация благосостояния и уровень развития производства усиливается, закрепляется и воспроизводится политикой правительства. Социальная сфера реформируется в соответствие с требованиями глобальных экономических институтов, являющихся проводниками неолиберальной экономической политики. Региональная промышленность и сельское хозяйство попадают под двойной удар — экономического кризиса и ВТО. Сокращение и коммерциализация социальной сферы в результате неолиберальных реформ, как и обнаруживающаяся неконкурентоспособность региональных предприятий в условиях действия норм ВТО, это не только исчезновение значительной доли рабочих мест в регионах, не только удар по региональным бюджетам. Это ещё и бомба замедленного действия под шатким благополучием 64 провинциального среднего класса, который хоть и не признаётся за полноценный средний класс большинством российских социологов, всё же сам себя таковым считает и очень гордится этим. Но благосостояние даже весьма обеспеченных жителей регионов значительно больше зависит от доступности сфер образования, медицины, культуры, от относительно дешёвых местных продуктов питания, чем в столице. Если для столицы последствиями неолиберального курса становится снижение уровня жизни определённых социальных групп, то в регионах этот курс в условиях глобального кризиса может обернуться крахом для большинства населения.