Левая рука Кальва (ЛП)

- Что? – Друс показывает на тело. - Ты собираешься просто бросить тело у меня во дворе?

Мужчина пожимает плечами:

- Я делаю свою работу. На жетоне написано, что он принадлежит тебе, так что теперь это твоя проблема, - он подзывает раба. – Пошли.

Колеса тележки скрипят и трещат, гробовщик и его раб уходят, оставив после себя труп и роящихся над ним мух.

Друс выплевывает им в спину проклятие. Затем он смотрит на тело и резким жестом приказывает своему телохранителю:

- Переверни его на спину, хочу посмотреть, кто этот идиот.

Телохранитель переворачивает труп, и готов поспорить, что только я не удивлен, узнав Иовиту, мертвыми глазами уставившегося в небо.

Сердце бьется где-то в горле. Я с трудом удерживаю дрожь в коленях. Друс знает. Другие тоже знают. Времени мало, слишком мало, и нет никакого способа выяснить, что за опасность грозит Друсу. Больше ждать нельзя. Его нужно предупредить.

Ни о чем не догадывающийся Друс пинает тело.

- Аукторат, что ли? – ворчит он. – Дорогие ублюдки, - он подзывает щелчком пальцев одного из тренеров. – Возьми трех людей, вынеси его из лудуса и сожги где-нибудь с наветренной стороны, - он морщит нос и машет рукой перед лицом. – Быстрее. Пока проклятой мошкары не стало еще больше.

Три человека послушно поднимают тело Иовиты и выносят со двора.

Друс осматривает собравшуюся толпу.

- Что? Трупов никогда не видели? Возвращайтесь к тренировкам, пока не составили ему компанию.

Мы тут же принимаемся махать мечами. Проклятье, что мне делать? Любая попытка заговорить с Друсом наедине привлечет внимание, и тогда меня точно убьют. Теперь, когда все знают о смерти Иовиты, времени остается еще меньше. Все зависит от того, сколько еще человек замешаны в этом.

Что еще хуже, Друс остается на площадке и начинает в сопровождении телохранителей прогуливаться между дерущимися парами. Подходить к нему сейчас неосмотрительно. Только не здесь. И лишь богам известно, сколько времени у меня есть, прежде чем кто-то сделает следующий ход.

Он приближается, вот-вот пройдет мимо нас с Титом, и будь я проклят, но я не могу сосредоточиться. Мне слишком много известно. И еще больше неизвестно.

С Иовитой покончено, но, возможно, он был не один. Я кошусь по сторонам. Филосир облокотился на корыто с водой и наблюдает за двумя новичками, которые учатся обращаться с деревянными щитами. В паре шагов от него яростно сражаются Квинт и Луций, поднимая сандалиями облако желтой пыли. Есть ли у меня основания подозревать, к примеру, их? Друс собрал нас вместе, потому что мы ауктораты, но есть ли причина сомневаться в них больше, чем в других? Не знаю. Я просто не знаю.

Я знаю лишь то, что Иовита пытался убить Верину и, вполне возможно, Друса. Этот факт мучает меня, как зудящий укус насекомого.

Я должен рассказать ему.

Но вокруг слишком много людей. И они узнают, если я попрошу Друса о встрече раньше, чем будет сожжено тело Иовиты. Или их подозрений будет достаточно, чтобы перерезать мне горло только для того, чтобы увериться: мои дела с Друсом не угрожают фамилии.

Схватка с Титом завершена. Он отходит отдохнуть, а я смотрю на оружие у себя в руке. Перевожу взгляд на ланисту, прогуливающемуся по двору и наблюдающему за дерущимися бойцами. Желудок крутит от напряжения, сердце неровно стучит, но вариантов у меня мало, как и времени.

- Сикандар, – зову я здоровенного парфянина, который ожидает напарника, отошедшего попить воды. Я взмахиваю деревянным мечом. – Давай разомнемся.

- Ну держись, - он подбирает оружие и щит и присоединяется ко мне в круге.

Я не обращаю внимания на Сикандара. Привычными отработанными движениями я подставляю меч и щит, удерживая его на расстоянии, но атакую больше для виду, а не чтобы победить. Все мои мысли вертятся вокруг Друса и сокращающегося между мной и прогуливающимся по площадке ланистой расстояния. Он приближается и, видимо, собирается переговорить с одним из тренеров или проконтролировать бойцов, сжигающих тело Иовиты.

Я считаю шаги Друса. Время замедляется.

Сжимаю кулак.

Друс почти рядом. Еще ближе. Совсем близко.

Сейчас!

Без колебаний и предупреждений я швыряю меч на землю и стремительно бью Сикандара в лицо.

- Какого… - отшатывается Сикандар, но быстро приходит в себя и выпрямляется. Он сбивает меня с ног, мы с бранью барахтаемся в пыли, только кулаки мелькают. Он бьет меня в челюсть, и от боли на мгновение туманится рассудок, но драться я не прекращаю. Опрокидываю Сикандара на спину и замахиваюсь снова, но огромные ручищи вздергивают меня на ноги.

Рядом раздается крик Друса:

- Что тут происходит? Во имя…

Я вырываю руку, поворачиваюсь на голос и с размаху наношу удар.

Мой кулак встречается с его лицом

Все присутствующие дружно ахают, и, пока Друс от удара летит назад, время останавливается.

Он еще не упал, а меня уже скрутили его похожие на быков телохранители. Сдвоенный вес этих громил выдавливает весь воздух из моих легких. Они роняют меня на землю, и мне в горло впивается острое лезвие.