Левая рука Кальва (ЛП)

Кальв пытается заговорить, но я засовываю ему в рот скомканную тряпку. Он давится, пытаясь вырваться из пут.

Я убираю кинжал от его горла и встаю перед ним, так что теперь он видит не сына, а меня. За все годы, что я прожил как раб и как гладиатор, я ни разу не испытывал большего удовлетворения, чем сейчас, наблюдая за нескрываемым ужасом, с которым Кальв Лаурея смотрит на мой кулак.

Я бью его в лицо, он заваливается на бок, хватаю его за грудки и вздергиваю обратно на колени. Удерживая его за тогу, бью снова. И снова.

Он стонет и мычит, из разбитого носа струей льется кровь. Еще удар, и он, закатив глаза, обессиленно роняет голову. Я жду, пока он придет в себя, и снова замахиваюсь.

Рука удерживает меня за локоть.

- Спокойнее, Севий, - мягко говорит Друс.

Кальв таращится на нас с пола, окровавленный, в полубессознательном состоянии, и он совершенно, безумно напуган. Как того и заслуживает.

Белки его глаз блестят в тусклом свете масляной лампы.

По одной его щеке стекает кровь, пачкая белоснежную тогу.

Я смотрю на Друса.

- Уверен, что хочешь оставить его в живых?

Коленопреклоненный у моих ног, Кальв хнычет, как напуганный ребенок.

Друс кивает.

- Зная, что услышат все жители Помпей с рассветом? Мне нужно, чтобы он остался в живых и стал свидетелем собственного краха.

Я фыркаю.

- Тогда пошли отсюда. Он скоро придет в себя.

Но ужас в глазах патриция продолжает расти.

Друс наклоняется, почти соприкасаясь лицом с окровавленным напуганным лицом отца.

- Никогда не забывай об этой ночи и никогда не забывай мое лицо. Если с моим сыном что-то случится или если его нет там, где ты сказал, я найду тебя. И убью.

Кальв смотрит на него, сломленный и беспомощный, и я сомневаюсь, что он бы смог заговорить, даже не будь его рот заткнут тряпкой.

Друс плюет ему в лицо. Кальв зажмуривается и снова начинает дергать веревки, но не может ни сдвинуться, ни вытереть лицо. Когда Друс отходит, я последним ударом в висок отправляю Кальва на пол.

- Слишком долго я ждал этого, - говорю, стряхивая с руки боль от удара, пока Кальв валяется без сознания.

- Не ты один, - тихо смеется Друс. – Пошли. Тот работорговец может покинуть Помпеи в любой момент.

Мы оставляем Кальва видеть сны в луже собственной крови и уходим, аккуратно закрыв дверь за собой.

Мама Геласия смотрит нам вслед, но не произносит ни слова.

- А теперь, - говорит Друс, проскальзывая рукой мне под локоть, когда мы выходим в ночь, - мы найдем этого проклятого Махарбаала.

========== Глава 16 ==========

Кальв благоразумно сказал правду, и мы находим лагерь работорговцев рядом с городом.

Стоя на невысоком холме, мы с Друсом видим пылающие костры и прогуливающихся охранников.

- Вопрос в том, как нам вывести оттуда Каесо, - я хмуро смотрю вниз, - тут стражи больше, чем на вилле твоего отца.

- Первым делом попробуем договориться. Это безопаснее.

- Думаешь, сработает?

Он кивает.

- Я знаю работорговцев. Мерзавцы, но деловые мерзавцы. Если мы сторгуемся, у нас будет больше шансов получить Каесо живым.

- Тебе точно хватит денег?

Друс сухо усмехается.

- Их достаточно, чтобы вернуть сына и безбедно прожить много лет.

Мне нечего ему возразить. Мы опустошили казну лудуса, оставив его обитателям вольные и средства на то, чтобы начать новую жизнь.

Бросаю еще один взгляд на лагерь.

- Думаю, будет лучше, если я пойду один, а ты подождешь здесь.

- Нет, - спорит Друс, - я должен…

- Если переговоры зайдут в тупик, драться ты не сможешь.

- Как и ты.

- Но если придется выбирать, для Каесо лучше, чтобы в живых остался ты.

Глядя на огни, Друс хмурит брови.

- Просто подожди меня тут, - я поворачиваю его лицом к себе и целую в лоб, - я приведу мальчика.

Делаю первый шаг, но Друс хватает меня за руку.

- Стой!

Я удивленно замираю.

Он сглатывает.

- Ты уверен, что узнаешь его, когда увидишь?

- Да, - я целую Друса в губы, - поверь, я узнаю его.

- Спасибо тебе, Севий, - шепчет он, - ты уже сделал для меня гораздо больше, чем я мог просить, и это…

Я останавливаю его еще одним поцелуем.

- Позже сочтемся. Когда увезем твоего сына из этого проклятого города.

Друс кивает, проведя языком по нижней губе, и отпускает меня.

- Я зажгу костер, - он указывает нам за спины, - его не увидят из лагеря, и буду ждать тебя здесь.

- Хорошо. Надеюсь, это не займет много времени.

- Я тоже надеюсь, - он быстро меня целует. – Да пребудут с тобой боги.

После последнего быстрого поцелуя мы расстаемся, и я направляюсь в лагерь торговца.

- Эй, ты! – рявкает охранник, направляя на меня копье. – Стой на месте!

- Я хочу увидеть Махарбаала, - спокойно отвечаю я.

- Махарбаала? – он не опускает оружие. – Тогда приходи днем, как и все.

- Я не могу ждать до рассвета. Дай мне поговорить с ним, и я пойду своей дорогой.

Охранник молча изучает меня, затем резко взмахивает копьем,

- Пошли.

Он отводит меня к хорошо охраняемой палатке в центре лагеря и бесцеремонно вталкивает внутрь.