Левантевски, шприц!

— Разумеется, — важно кивнула она, — видите сколько пользы я всем приношу? Если б не мое нытье — стали бы вы искать деньги на еду? Думаю, нет. Как и положено порядочным мужикам, вы героически умирали бы от голода, крепились и пели печальные песни.

— Зачем нам петь печальные песни? — Ошеломленно спросил Фелиссандр. Рифант фыркнул, махнул рукой и снова улегся.

Часа в три пополудни, порядком уставшая и запыленная компания вышла на широченную дорогу вдоль которой, по левую руку, высился лес.

— Хмурый Лес, — одобрительно кивнул Рифант и пихнул локтем Фелиссандра, — а там уже и рукой подать до безопасного жилья. Так что не раскисаем, шире шаг и поем веселые песни.

С озорным огоньком во взгляде он покосился на Лизу.

— Могу спеть строевую, — сухо ответил ему Фелиссандр, — сойдет?

— Не стоит, — подал голос Риккант, — мало ли что подумают прохожие?

— Кстати, о прохожих, — вздохнул Фелиссандр, — надеюсь, мы их не встретим. А если встретим, предлагаю вам, милорд, спрятаться в кустах.

— С чего это вдруг? — Возмутился парнишка. — Я — дракон и ничего не боюсь!

— Вот именно это я и имею в виду, — кивнул Фелиссандр, сосредоточенно глядя перед собой, — вы — дракон и есть существа, которые умеют ощущать чужую сущность. Те же эльфы, к примеру. Или ясноглядцы. Нам ведь не нужно, чтобы они, попав в город, немедленно донесли вашему брату где именно нас искать?

— Ну вот! — Уныло протянул мальчик. Лиза улыбнулась и потрепала его по голове.

— Не боись, молодой дракон, прятаться будем вместе. Моя рожа в шариках украшает весь город что твоя новогодняя гирлянда. Прямо-таки звездануться можно, какая я звезда, а не обычная скромная знахарица. Я права? — Она повернула голову к Рифанту и тот утвердительно кивнул.

— Еще бы! Шары-вестники на каждом перекрестке и не только. Так что одобряю.

Продолжая болтать о том о сем, они шагали по хорошо укатанной грунтовой дороге. Солнце светило им в спины и уже неохотно сползало к горизонту, а потому лишь приятно согревало. В конце концов, Лиза и Риккант снова перешли на приятельское «ты», но фениксы упорно продолжали обращаться к нему с церемонным «милорд».

— Знаете, парни, вам бы следовало срочно перейти на «ты» с этим парнишкой и притом переименовать его, — в какой-то момент заявила Лиза и кивнула подбородком вперед и направо, — потому что вон там трактир. Назовете Рикканта хоть раз милордом и конец всей нашей конспирации.

— Я возьму имя моего деда! — Поспешно выпалил мальчик, сияя от радости.

— Извините … то есть, извини, но тебе придется взять простенькое крестьянское имя, — возразил ему Фелиссандр.

— А-а-а, конспирация, — понимающе протянул мальчик и пожал плечами, — но я не знаю крестьянских имен.

— Я знаю, — подключился к беседе Рифант, — э-э … сейчас … Тимо, Найки, Данго, Ниере…

— Желдан! Кроупс! Чинки! — Подхватил Фелиссандр.

— Да ну вас! Желдан? Серьезно? Это звучит как название какой-нибудь непристойной шишки на заднице! — Неожиданно рассердился принц. — Ладно, согласен на Тимо.

Они и не заметили, как дошли до рассохшегося крыльца. Над входом висела табличка, оповещающая всех, что это «Сытая курица».

— Ну и название, — крякнул Рифант, Лиза прыснула, Фелиссандр тоже отозвался едким смешком, — по всему видать с воображением у его основателя было туго. Ладно, может нам в сытой курице дадут каждому по сытой курице?

— Эх, я бы предпочел курицу, досыта натолканную пшеничной кашей, — вздохнул Фелиссандр и потянул на себя дверь. Здесь было на удивление тихо и очень пыльно. Грязный пол, грязные столы, неопрятно пятнистые окна указывали на полное равнодушие хозяина таверны к таким пустякам. Выбрав наименее запятнанный стол, компания расселась и Рифант немедленно принялся барабанить по нему ладонями. На шум вышел хозяин, натирая кружку размером с добрый чугунок.

— Чего изволят путники? Поесть или выпить? — Скрипуче спросил он.

— И поесть, и выпить, — Рифант взял на себя труд говорить от имени всех сидящих, — чем тут у вас кормят?

Хозяин таверны молча пожевал губами, видимо размышляя над столь неожиданным вопросом и заявил:

— Овощи тушеные. Дичь. Но осталось немного, обрезь да кости.

Он говорил это таким тоном, будто его страшно оскорбляло желание гостей поесть в этой таверне.

— Годится, — кивнул Рифант, — думаю, такого качества мясо много стоить не будет, так что у нас хватит денег.

Хозяин зажато улыбнулся.

— Вино за счет заведения, — неожиданно сладким вкрадчивым голосом произнес он и удалился на кухню.

— Вот и отлично, — Рифант нетерпеливо застучал пальцами по столу, — поедим и пойдем искать тот самый столб. Я так припоминаю, он самый высокий.

— Да, и притом скошен к югу, покрыт мхом и старыми письменами, — добавил Фелиссандр, — надеюсь, он недалеко — ноги уже отваливаются столько ходить и бегать.

— А у меня колени болят, — пожаловался Риккант, — и ступни горят будто обожженные.

— Это с непривычки … Тимо, — мягко ответила Лиза, — если бы ты больше ходил, у тебя бы ноги не болели.

— Ага, всего лишь отвалились бы — как у него, — фыркнул мальчик, кивая в сторону Фелиссандра и все дружно расхохотались.