Левантевски, шприц!

— Видимо, — пожал плечами Левантевски, — похоже это так. То, что мы сейчас видели — это был довольно сильный приступ выброса энергии. Не знаю как тебе удалось его прекратить. Но вряд ли это надолго. Предлагаю уйти отсюда, пока он не очнулся. А если он умер, так тем более хорошо.

— Ну ты и злой, фельдшер, — удивилась Лиза, — чего он тебе-то сделал?

— Пока ничего. Но в любой момент может снова начаться приступ и если его не прекратить в самом начале, магическая энергия будет напирать изнутри … пока он не взорвется ею. — Левантевски поежился. — И вот тогда помрет не только он. Никто толком не знает каков объем этой самой энергии внутри феникса. К тому же, их магическая сила проявляет себя в виде огня.

— Короче, он у нас — замечательная бомба, — подхватила Лиза, фельдшер запнулся и озадаченно поглядел на нее, — что опять не так?

— Почему он — помпа? — Спросил он.

— Ой, все, — вздохнула Лиза, — короче, это очень горячий мужчина и даже немного взрывной.

— Тебе бы только шутить, — укоризненно заметил Левантевски, — пошли уже наконец отсюда! У него вот-вот новый приступ начнется!

— Откуда ты …

Лиза замолчала, глядя на обнаженную грудь распростертого рядом мужчины. Толстые извивы шрамов выглядели воспаленными, истонченная кожа вокруг них снова начала наливаться изнутри красным свечением. От Фелиссандра потянуло жаром, воздух вокруг стал сухим и горячим. Она протянула руку и осторожно ощупала кожу. Покачала головой.

— Хотела бы я знать где сейчас эта ваша знахарица, которая так замечательно его вылечила, — проворчала Лиза, — вот найду ее — и буду пинать по жопе, пока оттуда руки обратно не вывалятся. Левантевски! А если тут все как надо вылечить — приступы прекратятся?

— Нууу, — протянул он и принялся осторожно снимать рубашку с неподвижного Фелиссандра, чтобы лучше осмотреть повреждения, — скорее всего да. Не то чтоб он совсем перестанет излучать энергию, но, по крайней мере, она должна ослабеть. Приступы станут ему подконтрольны — до какой-то степени, разумеется. Видишь вот тут кожа совсем истончилась? А вон там даже полопалась. Это создает пути для естественного выхода энергии. Но она такая мощная, что скоро совсем поразрывает эти места к … темным праотцам, короче.

— Шрамы тянут кожу и заставляют ее рваться, — Лиза снова стояла на четвереньках, чуть ли не уткнувшись носом в грудь Фелиссандра, — стало быть выходы энергии — это некий аналог кровотечения?

— Ну да.

— А может мы его сейчас быстренько подлатаем и мир будет спасен?

Лиза и Левантевски взглянули друг на друга, стоя по разные стороны от неподвижного тела.

— Это если он еще живой, — спокойно ответил Левантевски.

— Живой, — кивнула Лиза, — пульс, правда, слабоват, но в наличии. Я думаю он в глубоком обмороке.

— Еще бы! Надо полагать это больно. Особенно когда на твои горящие раны кто-то падает сверху, — фельдшер искоса глянул на Лизу и улыбнулся, — о, гляди, он приходит в себя!

Она ласково шлепнула совершенно одуревшего Фелиссандра по щеке.

— Ну и кто у нас тут глазенками лупает? — Преувеличенно добреньким голосом спросила знахарица. — Кто это у нас тут взял и не умер, а?

— Я … видимо, — хрипло ответил Фелиссандр и потеряно огляделся, — а что … а где …?

Тут к нему сунулся Левантевски.

— Не знаю, не знаю, Альзи, — озабоченно забормотал он, притрагиваясь к шрамам и тут же отдергивая пальцы, — ух, жжет! Как ты его лечить собираешься, такого горячего? Во время приступа делать операцию опасно — можно спровоцировать еще более мощный выброс энергии.

— Какую еще операцию? — С подозрением спросил Фелиссандр, мигом пришедший в себя. Он подобрал ноги, пытаясь усесться. — Зачем мне операция? Я в порядке. Не надо никаких операций.

— Что значит — не надо? Доктор сказал надо, значит надо! — Поучительно сказала Лиза, навалившись ему на плечо, не позволяя подняться. — Левантевски! Артефакт крови, артефакт видений, зелье регенерации, дым обеззараживания и … что-то еще я хотела сказать. Что я забыла?

— Перчатки? — Подсказал тот, напряженно ловя каждое слово, не переставая при этом прижимать пыхтящего Фелиссандра к полу с другой стороны.

— Это само собой. А! Скальпель!

— Что такое скапель? — Осторожно спросил Левантевски. — Я про такое не слышал. Даже в старых книгах.

— Все время забываю, что вы тут на магии заморочены, — Лиза досадливо наморщила нос и ожесточенно почесала его, — тогда нож! Острый, острее самого острого в мире предмета! Найди где хочешь, заточи как хочешь, хоть собственными зубами. Только быстро!

— Понял! — Левантевски пружинкой подпрыгнул и метнулся в соседнее помещение.

— Не-ет! — Засипел Фелиссандр и в ужасе распахнул глаза. — Помогите! Убивают! Режут!

— Ну-ну, милый, пока еще не режут. — Лиза склонилась над слабо трепыхающимся мужчиной и резко надавила ему на плечи. — Не нервируй знахаря, понял? Нервный знахарь — горе в семье. В твоей, причем. Так что лежи спокойно, сейчас мы тебя полечим, будешь как огурчик с помидорчиками.

— Не на-адаа-а! — Тихо взвыл тот, подергиваясь будто его уже зарезали. — Оставь себе проклятый артефакт! Уйди! Оставь меня!