Левитан

«Хочу создать комедию „Антей Великий“, она уже долго у меня в набросках. В ней думаю изобразить отношение человека к власти, к государству. В этот труд я должен был бы вложить весь свой опыт такого рода, он совсем не мал, если подумать, что арест в этом мире — крупнейшая лаборатория, крупнейший информационный центр и самое беспощадное арт-ателье карикатур на человека и человеческие учреждения. Здесь собраны солдаты из-под всех флагов, сотрудники мировых полиций и агентур, разведслужб, здесь мы узнаем тайны, о которых внешний мир и не догадывается. Поэтому, наверно, я должен был спуститься в эту бездну. Здесь есть словенец, бывший полицаем в Токио, другой был членом моторизированной полиции в Ливерпуле, здесь есть переселенец из Австралии, другой приехал из Америки, здесь есть пленные из всех лагерей — русских, немецких, американских, французских, один даже был в японском плену, будучи американским солдатом. Здесь есть молодой парень, бывший немецким танкистом и при Дьеппе потерявший кисти обеих рук; ему сделали прекрасные протезы. А потом после войны он вернулся на родину, разочаровался и захотел обратно, но ему не дали разрешения на выезд. Он попытался нелегально пробраться через границу, но его перехватили. Он получил 15 лет — и у него отобрали протезы. Какая жизненная мораль! Целыми днями он поет, шутит и строит планы на будущее. Я смотрю на него с уважением, как на профессора ремесла жизни. Здесь мы узнаем закулисье бессчетных событий, которых мы когда-то не понимали, истинное лицо бесчисленного множества людей, здесь мы видим нити, к которым привязаны некие фигуры, замешанные в публичных действах. Здесь есть шофер (осужденный за аварию в полном опьянении), возивший неких вельмож, а у шоферов хорошее зрение, слух на работу моторов и хорошая память. Здесь сидит коллега писателя, который с политических позиций нападал на меня в газете — в защиту „моральной чистоты искусства“ и социалистического реализма, — свидетель того, что оба они вместе за одним и тем же столом подписались под „преданным сотрудничеством“ с немцами, чем выкупили себе свободу, когда были пойманы с рюкзаками на плечах по дороге в партизаны. И наконец, здесь со мной приверженцы всех режимов, которые я осязал в своей жизни».

«Я должен разбить собственную легенду, порвать призраки воображения, прекратить любое „историческое ви́дение“ и поставить вещи туда, где им место. В плоть и кровь: подлинность, ясность! Да, надо ожить, подняться из могилы: какая борьба мне еще предстоит! Хотя верно то, что остаться в призраках значит остаться вечно молодым, портрет Дориана Грея».

«Жизнь состоит из одних распутий, лабиринт распутий, где невозможно вернуться назад. Никакой ариадниной нити нет. И человек редко узнаёт, какова та дорога, ведущая от распутья, которую он не выбрал».

«Набросок моей комедии „Антей Великий“ таков. Действие происходит в неназванном заморском государстве. Главный герой — сын мультимиллионера, который из-за изучения истории сходит с ума и начинает воображать себя императором. То есть обычная идея фикс. Только на этот раз она осуществляется, поскольку на отцовские миллионы в купленной пустыне возникает настоящая империя, настоящий двор, настоящая политика и настоящая армия. То есть, мы разыгрываем государство со всеми необходимыми институтами. Однако среди актеров много членов действительной революционной партии, которые искусно проникли в армию и правительство; они при помощи настоящего оружия искусственного государства завоевывают государства реальные. Следовательно, мы видим несколько государственных аппаратов: старое государство, новое государство, а между ними — искусственное, которое ученый Антей на основе исторических исследований пытается образцово обустроить. Так вкратце. В конце комедии мы уже видим очертания следующей фазы — государство, возникшее после бунта тех революционеров, что не согласны с консервацией революционной идеи и коррупцией нового режима. Одни мечты тонут в крови, другие — восстают из крови. Антей проходит через тюрьмы, через любовь, утрачивает богатство и идеи фикс, в конце он — преподаватель истории, чьи революционные идеи, которые он развивает в своих лекциях, уже настораживают власти…»