Леворукие книготорговцы Лондона

– Ты вышла из воды, – повторил турист, уже утвердительно. – Но ты не мокрая…

Сьюзен взглянула на себя – и верно, спецовка оказалась не только сухой, но и чистой, точно в пути ее постирали, выгладили и даже заштопали: ни дырок от когтей гоблинов, ни некрасивых складок от зубов Фенрис, ни пятен травы и земли, которые она посадила, блуждая в лесах. Ботинки, обычно тусклые, теперь блестели как зеркало, притом что сама Сьюзен только покрывала их водоотталкивающим средством, но никогда не полировала.

Так-так, значит, Хранительница Грааля принарядила ее для встречи с папочкой. Прямо как шестилетку.

– Ага, – произнесла Сьюзен, пьянея от нарастающего ощущения силы, и посмотрела на солнце – оно поднималось как раз из-за спины туриста, но все еще стояло невысоко над горизонтом.

Значит, сейчас утро, часов девять или десять. А ведь когда Мерлин открыл перед ними дверь в пруду, день клонился к вечеру…

Потерян целый день, а то и больше.

– Э-э-э… доброе утро, – сказала Сьюзен, повернулась и быстро пошла к вершине. С каждым шагом она чувствовала, как сила перетекает из камня в тело, хотя в недрах горы ее все равно остается куда больше. А еще она поняла, что магический поток движется с трудом, будто преодолевает сопротивление иного, встречного течения.

Кто-то не хотел, чтобы отцовская сила перешла к ней. А пока этот процесс не завершится, она остается уязвимой, даже здесь. Кроме того, была еще одна загадка: Сьюзен знала, что отец жив, не уснул и не растворился в безвременье, или как это называется у Древних, и все же его сила перетекала в нее. Почему? И кто противится этому?

– Эй, вернись! – закричал турист. – Погода меняется! Ты слишком легко одета!

Вдруг Сьюзен вспомнила, что за ней гонится Меррихью, которая наверняка уберет свидетеля.

– Это ты уходи с горы! – крикнула она. – Быстрее! Дуй во все лопатки!

Турист отреагировал так, словно на камни у его ног упала выпущенная из лука стрела: подскочил на месте, хрюкнул и, повернувшись спиной к вершине, помчался вниз, перепрыгивая с валуна на валун и поскальзываясь на каменных осыпях. Кружка, непогашенный примус и спальник остались на берегу.

– Будь осторожен! – крикнула ему вслед Сьюзен, сообразив, что ее слова обрели силу приказа. И хотя до полного могущества было еще далеко, уже полученного вполне хватило бы, чтобы подчинить себе любого смертного. По крайней мере, здесь, во владениях Конистона Рекса.

Турист послушно перешел на шаг, но не остановился и даже не оглянулся. Сьюзен почему-то знала, что он придет в себя не раньше, чем доберется до деревни у подножия горы, а может, и позже – у озера в долине.

Ей стало интересно, хватит ли у нее сил разогнать туман на вершине, и решила попробовать. Вскинув руки, она приказала облаку убраться. Ничего не вышло, а главное, не было ощущения электрического разряда в горле, как в ту минуту, когда она прогоняла туриста. Видно, стихии не так легко поддаются убеждению, как люди. Или погодная магия находится на ином, пока недоступном ей уровне.

Сьюзен продолжила путь наверх и, добравшись до ступенек, почти побежала по ним, при каждом шаге упираясь руками в колени. Но вот что странно: она совсем не запыхалась. Конечно, она молода и здорова, но ведь и подъем крутой, а ей никогда еще не приходилось лазать по кручам в такой спешке. Значит, энергию тоже сообщает сила, которая втекает в тело через подошвы, поднимаясь из каменного нутра горы. Несмотря на усилия и спешку, она была свежей, как роза, и бодрой, будто только что встала с постели.

Но вместе с прикосновениями первых редких прядей тумана Сьюзен почувствовала укол – что-то пошло не так. У нее даже голова закружилась – ощущение неправильности наплывало и сверху и снизу. Где-то затаилась угроза.

На горе был тот, кого не должно было там быть, и он желал ей зла.

Сьюзен оглянулась. На берег озера из ниоткуда вышла Меррихью и первым делом пинком опрокинула примус, который бросил турист. Еле слышный свист, на фоне которого текли до сих пор мысли Сьюзен, сразу стих.

Увидев Сьюзен, леворукая достала из-под рыболовного жилета маленький пистолет – совсем как тот, который носил в ножной кобуре Мерлин – и тщательно прицелилась, но потом опустила руку и бросилась бежать. Причина такого поведения была понятна: даже выдающейся представительнице рода леворуких Сен-Жаков с такого расстояния в цель не попасть. Что было совершенно необъяснимо, так это скорость, с которой старая дама неслась вверх по склону, а ведь Меррихью жила как минимум в десять раз дольше, чем Сьюзен.

Девушка рванулась по ступенькам вверх. Карабкаясь чуть ли не на четвереньках, она заставляла себя лезть все быстрее и быстрее. Дышать было тяжело, не только от напряжения, но и от страха. Лопатки сводило в ожидании неминуемой пули, и, хотя Сьюзен призывала туман, вожделенное облако продолжало клубиться на самом верху, посылая вниз лишь отдельные пряди, за которыми нельзя было скрыться.