Лезвие света

— А вот и нет! Одно дело — вносить деньги в девять вечера, и совсем другое — в полночь. Причем в одиночку. Столь молодая и, позвольте сказать, столь прекрасная синьора! Вы не находите этот совет, мягко говоря, необдуманным?

— Но я ведь не знала — и Валерия тоже, — что засижусь допоздна!

У этой девицы на все готов ответ.

— Позвольте мне продолжить. Ваша подруга нарочно сказалась больной, чтобы задержать вас допоздна. А едва вы вышли от нее — бегом звонить сообщнику, предупредила, что вы едете в переулок Криспи с крупной суммой в сумочке. Тот несется туда, и дело в шляпе.

Лоредана оторопело глядела на комиссара, открыв рот. Комиссар отмахнулся рукой от мухи-невидимки.

— Оставим пока эту тему, она касается нашего расследования по синьоре Бонифачо. И прошу вас: ни слова ей по поводу этих моих подозрений. А мы продолжим. Перехожу к следующему вопросу. Вы заявили, что в переулке Криспи, между магазином тканей и ювелирной лавкой Бурджо, увидели лежавшего на земле мужчину. У меня вот какой вопрос — хорошенько подумайте, прежде чем ответить, — тот мужчина, когда вы его заметили, уже лежал на земле или еще падал?

— Какая разница?

— Огромная.

— Не понимаю.

— А я объясню. Слушайте. Грабитель вряд ли лег на землю, чтобы ограбить первую попавшуюся машину. А вдруг это будет грузовик или автофургон? Сколько он с него награбит, пять евро? Нет, он ждал ту самую машину. Поэтому спрятался в нише и, как только ее увидел, бросился навзничь. Вы вникаете?

— Да.

— Но поскольку переулок Криспи короткий и совершенно прямой, вы должны были видеть не лежащего человека, а человека, который падал. Вам все понятно?

Она встретилась с ним глазами. Дымка развеялась, взгляд был живым и пронзительным. А девушка, несомненно, умная. Достойная из нее выйдет соперница.

— Подтверждаю свои слова, — твердым голосом сказала Лоредана. — Возможно, я не заметила, как он двигался, потому что смотрела на часы или делала еще что-то, но увидела я его, когда он уже лежал на земле.

Снимаем шляпу! Не только умна, но и хитра. Поняла, что, настаивая на своей версии, она ослабляет предположение комиссара о сообщничестве Валерии. Монтальбано чувствовал, что следующий вопрос вызовет бурю. И хладнокровно рассудил, что задать его стоит внезапно, чтобы эффект был посильнее.

— Простите, в рапорте написано, что грабитель, попав в машину, вынул ключи из зажигания и бросил на дорогу.

— Да.

— Значит, вам, когда грабитель убежал, пришлось вылезти из машины и искать их?

— Да.

— И долго вы искали?

— Думаю, да. Переулок плохо освещен, а я очень… волновалась.

— В какую сторону он ушел?

— Кто?

— Грабитель.

— Он побежал вперед от моей машины, фары светили ему в спину, а в конце переулка свернул направо.

— Перейдем к следующему вопросу, — сказал Монтальбано. — Ваша подруга Валерия сообщила мне одну подробность, которая странным образом не фигурирует в заявлении, сделанном вашим мужем.

У синьора Ди Марты, до того мгновения с интересом слушавшего, при этом вопросе исказилось лицо, и он не выдержал:

— Я вам все рассказал!

— Все, что рассказала вам жена, — уточнил Монтальбано.

Ди Марта внезапно понял. Мрачно уставился на Лоредану. Похож был на взбешенного быка, готового поднять противника на рога.

— Ты что, не все мне рассказала? Что еще там было? Ты же поклялась, что сказала все!

Девушка не отвечала, глаза были опущены.

Монтальбано понял, что пора вмешаться.

— Я вам сказал, чтобы вы не…

— Я сам решаю, когда мне говорить!

— Фацио, проводи синьора Ди Марту из кабинета, — невозмутимо сказал комиссар.

— Что это означает? — вскинулся тот.

— Означает, что я считаю ваше присутствие сейчас неуместным.

— Это произвол! Злоупотребление властью! — вопил Ди Марта, бледный как покойник, сжимая кулаки.

Фацио крепко обхватил крикуна за плечи и подтолкнул к выходу.

— Хотите немного воды? — спросил комиссар.

Девушка кивнула. Монтальбано встал, взял стакан, наполнил из бутылки, которую обычно держал на картотечном ящике, протянул ей.

Та залпом осушила стакан.

Вошел Фацио.

— Уговорил его подождать в приемной. За ним присматривают.

— Вы готовы продолжать? — спросил Монтальбано.

— Раз уж я здесь… — ответила девушка.

— Почему вы не сказали мужу, что грабитель, помимо поцелуя, потребовал кое-что еще?

Лоредана пылала как огонь. Над верхней губой проступили росинки пота. Она старалась говорить спокойно — это явно давалось с трудом, — но было видно, что девушка крайне возбуждена.

— Потому что… он очень ревнив. Иногда вообще не соображает. Ослепленный ревностью, может дойти до того, что будет утверждать, будто я была согласна. И потом, я подумала, что если расскажу ему… с ним может стать плохо. Хотела уберечь его… Честно говоря, я не понимаю, почему Валерия сочла необходимым рассказать вам…

— Ваша подруга все правильно сделала. Но, по правде говоря, у меня сложилось впечатление, что она мне не все сказала.

Он стрелял наугад. Никакого такого впечатления у него не было. Мысль эту заронило беспокойство Лореданы.

8