Лезвие света

Лоредана не отвечала. Она будто не слышала комиссара. Уставилась в пол, насупившись. Иногда потряхивала головой, словно отгоняя неприятные мысли и воспоминания. Потом раскрыла сумочку, достала вышитый носовой платок и промокнула губы.

Когда закончила, сжала платок в руках.

Комиссар счел момент подходящим, чтобы выстрелить. Он закрыл глаза, снова открыл и выдал:

— Назовите имя и адрес своего гинеколога.

Лоредана взвилась на стуле. Испуганно и изумленно уставилась на Монтальбано.

— Зачем?

Она вложила в это «зачем» всю душу, зажмурившись и застыв, с нервами натянутыми как струна.

Монтальбано не мог не порадоваться за себя: выстрел попал в цель.

— Я бы хотел задать один вопрос, на который ему придется непременно ответить, поскольку он не нарушает профессиональной этики.

— Какой? — голос Лореданы был едва слышен.

— Просто спрошу, когда вы в последний раз приходили на осмотр.

Лоредана вдруг горько разрыдалась. Пересела на краешек стула, вполоборота. Сложив руки как для молитвы, оперлась локтями о стол.

— Прошу… хватит! Сжальтесь…

Фацио посмотрел на комиссара, но он отвел взгляд.

— Синьора, сожалею, но я не могу не продолжать. Постарайтесь взять себя в руки, ради вашего мужа, ведь если он увидит вас в таком состоянии… Я вам помогу, хорошо?

— И как же?

— Скажу, как, по-моему, было дело, а если ошибусь, вы меня поправите. Значит, так. Грабитель заставил вас сесть в машину, забрал деньги из сумочки, потом, угрожая пистолетом, приказал завести мотор. Все было так?

Лоредана кивнула. Теперь она прижимала платок к лицу обеими руками, словно не желая видеть мир вокруг себя.

— Потом, когда вы заехали в темное и безлюдное место, он велел вам остановиться и пересесть на заднее сиденье. Я угадал?

— Да.

— И там он вас изнасиловал.

— Да, — почти беззвучно прошептала Лоредана.

Потом застонала и, потеряв сознание, соскользнула со стула на пол.

Бросившиеся к ней Монтальбано с Фацио чуть не снесли друг друга. Фацио подхватил ее на руки и уложил на диванчик. Монтальбано провел по лицу платком, смоченным водой из бутылки. На то, чтобы привести ее в чувство, ушло минут десять.

— Сможете пройти несколько шагов?

— Да.

— Отведи синьору в свой кабинет и останься с ней, — приказал Монтальбано Фацио.

И сразу позвонил Катарелле.

— Приведи ко мне синьора, что сидит в приемной.

— Где моя жена? — спросил Ди Марта, озираясь.

— В кабинете Фацио. Как только придет в себя, он запишет новые показания.

— Новые?!

Они переглянулись. Комиссар мог больше ничего не говорить. У Ди Марты словно внезапно перехватило дыхание. Голова затряслась. Он поднес руку к сердцу. Монтальбано перепугался, что его хватит удар.

Не хватало только, чтобы и этот в обморок хлопнулся.

— Ее изнасиловали, верно?

— Увы, — сказал Монтальбано.

Спустя пять минут после того, как супруги Ди Марта ушли, комиссар устроил совещание с Фацио и Мими. Первым делом Монтальбано велел ввести Ауджелло в курс дела по поводу допроса, а сам пошел выкурить сигарету на парковке.

Ему надо было в одиночку поразмыслить над случившимся. Вернувшись, он открыл совещание.

— Хочу узнать у тебя, Фацио, есть ли ко мне вопросы.

— Да, есть. Я понял, вы выдумали про подозрения в отношении Бонифачо только чтобы вызвать реакцию Лореданы. Ну а насчет того, что случилось после поцелуя, — вам действительно показалось, что Бонифачо, когда говорила про ласки, сказала не все?

— Нет. Когда я с ней говорил, мне так не показалось. Скорее поведение Лореданы тут, в кабинете, помогло мне понять игру, которую она затеяла.

— Какую игру, простите?

— Разве ты не понял, что Лоредана хотела взять меня за ручку и отвести, куда нужно ей? А я послушно подал ей ручку и дал себя отвести?

— Хочешь сказать, ее не изнасиловали? — спросил Мими. — Тогда зачем она ходила на осмотр?

— Этого я не сказал. Я говорю, что она дала себя изнасиловать. Ей нужно было подтверждение факта сексуального насилия. И она получила его у гинеколога. Прошу заметить, это не она сообщила нам об изнасиловании, а я вынудил ее признаться. Ловкачка.

— Но с какой целью?

— Сейчас скажу. Да уж, эти две женщины… Лоредана возвращается домой с покусанными губами, Валерия говорит мне, что грабитель заставил ее трогать себя, она заявляется сюда возбужденная, словно скрывает некую тайну… Как ловко они подсунули мне в голову мысль о насилии! Безупречно сработано в паре! Мастерски!

— Хорошо, — ответил Ауджелло, теряя терпение. — Но зачем ей понадобилось, чтобы ее изнасиловали?

— Потому что в таком случае невозможно заподозрить, что они с грабителем были сообщниками.

— Правда ваша, — с готовностью подтвердил Фацио.

— Так что раз насильник и жертва — любовники и сговорились, значит, через Лоредану мы можем выйти на грабителя. И тут вступаешь в игру ты, Мими.

— Я понял. Мне надо подкатить к Лоредане.

— А вот и ошибаешься.

— Тогда что?

— Ты должен подкатить к Валерии Бонифачо. И должен тебя заверить, она того стоит — как женщина. Пусть Фацио даст тебе все сведения, и не суйся в комиссариат до тех пор, пока не закадришь ее.

Монтальбано заметил, что Фацио задумался.

— Что не так?

— Комиссар, я не уверен.

— Ты не согласен с поручением Ауджелло?