Лягушки

– Ну вот! Опять Елена Михайловна! – будто бы опечалилась Хмелёва. – А уже вроде стала Леночкой. И снова церемонии. Значит, я тебя раздосадовала. Или даже прогневала? Извини, я провинциалка…

– Меня извини, – строго сказал Ковригин. – Просто я ко всем своим студентам, пусть и семнадцатилетним, обращаюсь по имени отчеству. И к шалопаям с бездельниками, и к тем, к кому испытываю симпатию. Университетская привычка… А сейчас, Елена Михайловна, предлагаю помолчать. И закончить ужин. Тем более что сейчас принесут цыплят и бутылку «Хванчкары».

– Ещё и цыплят… – вздохнула Хмелёва.

– Осилишь, – сказал Ковригин. – За милую душу.

– Сашенька, – снова глаза Хмелёвой стали плутовским, – а ты бы взял меня в свои студентки? И кто я – шалопай с бездельником? Или же…

– Помолчи, – сказал Ковригин. – Когда я ем…

– Грубиян! – проворчала Хмелева. – Ладно, помолчим…

И ведь замолчала.