Либерализм: взгляд из литературы

Литература боролась за свободу – через самиздат. Ее авторы подвергались преследованиям, но саму литературу это не останавливало.

Как литература воспользовалась дарами свободы?

Андрей Немзер поставил свой диагноз: «Замечательное десятилетие», так называется сборник его статей и рецензий, посвященных литературе последних лет.

Алла Латынина – свой: ее статья «Сумерки литературы» открыла дискуссию в «Литературной газете».

«Русская литература умерла» – под этим слоганом прошла дискуссия на телеканале «Культура» в программе Михаила Швыдкого «Культурная революция».

Так или иначе, доказывая прямо противоположные тезисы, критики сходились в двух положениях: 1) литература потеряла свою былую влиятельность; 2) литература деидеологизировалась.

Никто не сопоставил эти два умозаключения в качестве причины и следствия, хотя они очевидно взаимосвязаны.

Выступая по поводу вручения ему премии Аполлона Григорьева за роман «Биг-бит», Юрий Арабов сказал, что русская литература последнего времени нарушила негласный общественный договор, отошла от читателя, отвернулась от него – и теперь наказана читательским (и общественным) равнодушием. Сосредоточенность на узких, частных, не представляющих никакого социального и идейного смысла вещах принесла литератору заслуженную непопулярность. Оказавшись на свободе, литература обрела права, но забыла свои обязанности.

Критика сегодня изолирует литературу и от общественной жизни, хотя здесь открывается много показательных параллелей. Например, правозащитник Людмила Алексеева в дискуссии «Свобода в современной России: какова ее ценность?», проведенной Фондом «Либеральная миссия», тоже назвала десятилетие (с 1991 года) «замечательным» [32] , сходясь с той частью литературной критики, которая положительно оценивает литературу, развивающуюся в условиях свободы . Евгений Ясин, открывавший эту дискуссию, утверждает: «…либо Россия будет свободной страной, либо у нее не будет перспектив», – обращая тем не менее тревожное внимание на то, что «гражданские права и свободы, как правило, не получают у людей высоких оценок в ряду ценностей». А ведь совсем – исторически – недавно дело до «прав» писателю было. И общество бурно реагировало на писательский месседж. И было не только гражданским обществом, но и читательским сообществом.

Однако многое за последние годы изменилось – в том числе и отношение писателя к своей общественной роли, которую он видит незавершенной только в том случае, если за нее достаточно хорошо платят. Ослабление интереса к литературе и ослабление интереса писателя к обществу – процесс двуединый.

Кризис и «затмение либеральных идей» (выражение Р. Капелюшникова [33] ) не только в ХIХ, но и в конце ХХ – начале ХХI века, т. е. уже в наше время, имеют свои причины: 1) либерализм действительно стал отождествляться с защитой существующего порядка вещей; 2) либеральная интеллектуальная программа не разрабатывалась. Еще Хайек писал, что строительство свободного общества надо сделать «интеллектуальным приключением», – в России же либерализм окуклился в бесконечные политологические напыщенные словопрения, «слова, слова, слова», от которых отшатнулись и общество, и литература. Так что разошлись в разные стороны все составляющие: либерализм остался наедине с собой; литература продолжала сокращать свое влияние (и ей тоже грозит остаться наедине с собой); а общество, равнодушно предоставленное самому себе и «либеральным реформам», которые легли непосильным бременем на десятки миллионов сограждан, постепенно перестало быть таковым – в гражданском смысле: «мы не можем сформировать либеральное общественное сознание» [34] . После «краткого прорыва к мечтательному либерализму» (Леонид Седов), после романтического периода свободолюбия литература стала снова возвращаться к «предромантическим» установкам (литература в ее самосознании – о конкретных художественных текстах речь не идет).

Достаточно сравнить отношение к литературным институциям и структурам сейчас и – десять–двенадцать лет тому назад.

Союз писателей СССР, заклейменный тогда как инструмент тоталитарного насилия и «коллективизации писателей», сегодня писателями разных поколений и разных, казалось бы, мировоззренческих установок оценивается как структура, сыгравшая безусловно позитивную роль в судьбе данного (опрошенного) писателя. [35]

Литературная карта мозаична. Сегодня в России не одна, а несколько литератур. Та литература, которая исторически еще совсем недавно была советской, ничего не забыла – и сейчас берет реванш (как может, конечно). Она действует теми методами, которые сформировали ее существование в 1950–1980-е годы, от сталинского времени – к брежневскому.

Литература либералов-шестидесятников во многом исчерпала свой потенциал, и даже самые либеральные ее призывы не приносят существенного отклика и не вызывают общественной поддержки.