Либерализм: взгляд из литературы

Наталья Иванова:

В нашей дискуссии говорилось о «литературе по формату», «скандале вместо полемики», «литературе, существующей во множественном числе», «взаимоотрицании», «автономном существовании», «избирательности критики» и «взаимодополняемости критиков». Однако я так и не получила ответа на вопрос, что такое творческая индивидуальность в оценке разных литературных критиков. Может быть, расколотость, о которой говорил Евгений Сабуров, существует и в области литературы, и в области литературной критики, которая, как сказал Игорь Захаров, не интересует издателя? В самом деле, зачем критика, когда существуют книжные аннотации, в которых каждый писатель – великий? Поэтика аннотации, таким образом, вытесняет поэтику полемики, потому что аннотация не предусматривает полемики, если, конечно, не считать полемикой призыв: «Покупайте эту книгу, это не Татьяна Толстая, это гораздо лучше!»

Перейдем ко второму вопросу нашей дискуссии. Присутствует ли литературная критика в средствах массовой информации? Каково ее воздействие и влияние? Обладает ли критик литературной властью? Игорь Захаров уже начал отвечать на эти вопросы в своем первом выступлении. Продолжим тему…

2. Литературная критика в СМИ

Игорь Захаров:

«Литературная критика не удовлетворяет потребности читателей» .

В предыдущем выступлении я нападал на вас, критиков, в первую очередь, потому, что сам расстроен, так как вы, с моей точки зрения, не удовлетворяете мои читательские потребности. Во-первых, я хочу, чтобы меня информировали о том, какие интересные произведения появились, потому что мне за всем не углядеть. Во-вторых, я хочу, чтобы мне эти произведения интерпретировали, объяснили. В-третьих, начнется дискуссия, и я буду за ней следить, одна точка зрения мне понравится больше, другая меньше и т. д. Это я и называю живой жизнью, которая сейчас, к сожалению, отсутствует.

Я не вижу, например, классических рецензий в понимании XIX века. Если они и есть, то только в журналах, достать которые еще труднее, чем те книги, о которых в них говорится. И получается, что литературная критика – это внутреннее производство, не выходящее за пределы литературной тусовки. Разговоры для своих, для шести, шестидесяти или даже шестисот человек, но никак не для шестидесяти тысяч…

К сожалению, рецензий нет и в газетах, ежедневных и еженедельных. Если, конечно, не говорить о произведениях, которые вызывают безусловный интерес миллионов, о самых популярных именах: Пелевине, Марининой, Акунине и т. д. То есть о тех, о ком не написать было бы просто ремизом. О тех же, кто не входит в первую десятку или двадцатку, никто никогда ничего не напишет. Кроме того, довольно многие издания считают ниже своего достоинства писать про того или иного автора. Они так себя и позиционируют. Я, например, безрезультатно убеждал Сергея Пархоменко из прежних «Итогов», что не упомянуть о новом «не детективном» романе Марининой в еженедельном журнале, который пишет про всю жизнь, про всю страну, просто непрофессионально. Если не с литературной точки зрения, то с социокультурной уж наверняка. Меня это беспокоит. Я вижу в этом серьезную недоработку. Это, конечно, не злой умысел, не заговор литературных критиков, а следствие оторванности литературы, литературной критики от тех людей, которые еще не потеряли привычку ходить в книжный магазин и покупать книги.