Личное дело опера Иванова

Далее: костюмы Маруновский действительно узнал. Предсказуемо напрягся сам и заставил без толку психовать косвенно причастного директора. Вряд ли он велел ему разбираться с их пропажей, тут скорее перепуганная инициатива самого Валентина Григорьевича, но важно то, что теперь их связь подтвердилась наверняка. А вместе с этим – и связь Маруновского с Петруниным-Педалей и Длинным. Ещё важнее то, что Маруновский правильно понял посыл с кителем Попковского. Жаль только, что пока и сам не знает, где сейчас Петрунин.

Дальше есть два варианта развития событий: он решит разыграть героя и, забрав у Петрунина, с помпой «вернёт» пропавшие ордена Попковскому. За это явное внеочередное повышение светит, разве Маруновский может устоять? Правда, тогда ему придётся вальнуть своих исполнителей, но это уже мелочи. Второй вариант: он испугается и просто вальнёт исполнителей, навсегда похоронив тайну о местонахождении орденов, потому что за организацию разбойного, да ещё и на близкого родственника первого заместителя министра внутренних дел, ему самому светит нехилая статья.

Дело неожиданно приняло гораздо более серьёзный оборот, чем виделось вначале. Значит, и ставки с самого начала были сделаны верные – на Маруновского. У него все нитки, он же, рано или поздно, приведёт, куда надо.

В раздумья ворвался телефонный звонок.

– Клиент проводил даму до остановки, проследил, как она поймала такси и отвалился.

– В контакт вступали?

– Нет, она его даже не заметила. Что мне делать дальше?

– Осядь пока где-нибудь, где телефон под рукой, оставь мне номер и будь на связи.

– Понял.

А Андрей тоже понял вдруг, что ему начинает не хватать ещё одной головы. Причём, Попковского вовлекать точно не хотелось, он хотя и тёртый калач, но гораздо нужнее сейчас с детьми. А вот Харламов был бы очень в тему, но, увы, находился на дежурстве. Приходилось крутиться самому, причём, сидя на заднице, а это было ой, как непривычно и неудобно! Обилие ниточек, казалось, скоро начнёт вываливаться из пальцев. Нервозности добавляло и отсутствие нормальной связи. Вот где, например, тип в кепке? Куда двинул Маруновский, убедившись, что Ирка всё-таки рванула к Андрею? Чего ожидать от него дальше? В этой сляпанной на коленке операции катастрофически не хватало и людей, и оперативных сводок. И в то же время свободный человек от Олега сейчас, получается, просиживал без дела, в то время как Петров, может, разрывался между двумя очень важными зайцами.

Звонок.

– Андрей Иваныч, директор сейчас во дворце! Один. Может, поводить его? Ну мало ли?

– Хреново, что один. Ладно, давай, веди. Если просто домой отправится, сразу возвращайся на связь!

Ну вот и ещё одна ниточка оборвалась. Ещё один такой нужный оперативник ждёт с моря погоды, без толку ведя бесполезного пока что директора.

Следующие минут сорок просто с ума сходил от навалившейся тишины и бездействия. Где тип в кепке? Где Петров? А время уже – начало одиннадцатого.

– Пап, ты будешь вареники? – заглянула в комнату Маринка.

– Нет, дочь, спасибо. Потом.

– Потом не будет, последние остались, – бочком проникая в комнату и с интересом разглядывая лежащие перед Андреем записи, заявила она. – Вкусные, пап! Пальчики оближешь! Мы с Оксаной вчера специально для тебя лепили!

Может, от неожиданности, может… Да хрен его знает, отчего, но сразу навылет! Как будто удар под дых. Хрустнул, переламываясь пополам, карандаш в пальцах.

– Не буду. И всё, не мешай, я работаю. Побудь с Василием Михайловичем и Тёмкой.

– Деда Вася спит.

– Марин, ну какой он тебе деда Вася, он вообще-то… – И только тут дошло: – В смысле, спит? Где?

– У Тёмки на диване. Я ему книжку читала, а он заснул. Я будила, а он не будится. Только храпит.

Звонок. Андрей схватил трубку, мимоходом кивая Маринке:

– Всё иди, и дверь закрой!

Она обиженно повесила голову и ушла.

– Андрей Иванович, всё, мандец, упустили! Я, короче, за директором, а он к Николаенко, представляете? Там автоматов вообще поблизости нету, я ни позвонить, ни сделать ничего не могу. Сижу жду, что дальше. И тут Маруновский подваливает! И тоже к Николаенко! Там минут двадцать сидели. Первым директор ушёл, но он сам по себе, я его даже провожать не стал больше. А Маруновский, гад, вышел вместе с Николаенко, в тачку прыгнули и свалили. И всё.

– Ч-ч-ч-ёрт… Вась, какого хрена ты за директором снова не пошёл?

– Да я решил, что Маруновский важнее.

– Маруновского ведут, Вась, ты же знаешь!

– Да я бы не сказал. Сколько просидел тут в засаде, никого не увидел. Да и потом, когда они на тачке свалили, никто из кустов не выпрыгнул. Так что, даже если и вёл кто-то, то точно так же, как я потерял. Чего делать-то теперь? Аллё! Андрей Иванович! Вы слышите? Я говорю, что теперь?

– Возвращайся к дому Николаенко и сиди там, – с трудом скрывая досаду, велел Андрей. – Пока так.

– Понял!