Liebe deinen feind (Возлюби врага своего)(СИ)

Обер-лейтенанту Крамеру присвоили очередное звание гауптмана и наградили «Железным крестом» второй степени. Полковник Зинцингер за заслуги перед великой Германией был приказом фельдмаршала фон Бока произведен в генералы инфантерии, и также награжден «Железным Крестом» первой степени. Крамер, как и обещал, представил меня к почетному знаку «Abzeihen f"ur den Handkampf» («За рукопашный бой»), и уже в глубоком тылу нашей армии собственноручно мне вручил этот знак, повесив на грудь.

Отдых в тылу в те времена казался настоящей сказкой. Мы словно боевые псы зализывали свои раны, чтобы уже через месяц вновь оказаться на передовой.

В последнее время я очень сдружился с гауптманом Крамером и всякий раз, отправляясь на прогулку, он брал меня с собой.

Анна

Как-то раз Крамер взял меня в Витебск. Усевшись в грузовой Опель, мы уже через час вместе с саперами прибыли в город. Тогда перед моими глазами предстала ужасная картина. Город, словно огромный призрак, лежал в руинах. Черные пустые глазницы обгорелых окон, битый красный кирпич, разрушенные стены домов создавали поистине удручающее впечатление.

Я плелся за капитаном и вращал головой по сторонам словно филин. Тогда я старался запомнить каждую мелочь, чтобы в конце этого страшного жизненного пути поведать об этом своим детям и внукам, как обещал когда-то Крамеру.

— Смотри, малыш, как наша армия уделала этот город! Еще осенью тут было намного лучше, оставалось много целых домов, а сейчас одни руины! Большевики со своей авиацией, видно, тоже постарались на славу. Ладно, хватит о войне, да о войне, у меня сегодня есть желание посетить какой-нибудь кабачок, да отведать баварских колбасок с пивом. Ты любишь колбаски с пивом, Кристиан!? — спросил капитан, потирая руки в предчувствии сытного обеда.

— Так точно, господин капитан! Я сейчас не только колбаски могу съесть, но и целого быка, зажаренного на углях.

— Я помню, ты еще в блокаде в Велиже мечтал расстаться со своей непорочностью. Жаль, что с нами нет толстяка Уве, он бы тебя сегодня обязательно поводил по борделям, чтобы ты мог удовлетворить свою плоть. Тот был ходок до бабских тел, а я, а я больше специализируюсь по пиву, — сказал капитан, выискивая глазами бордель.

— Господин капитан, к нам патруль!

Капитан повернулся и увидел, как к нам подошел патруль фельджандармерии. Судя по их отличительным знакам и бляхам на груди, это были тыловые комендантские части, которые редко участвовали в боях, а в основном занимались организацией тыла и порядка. Фельдфебель отдал честь и спросил:

— Господин капитан, разрешите ваши документы?!

Его наглые глаза, его ехидное и неприятное лицо выдавали в нем ярого нациста. Вероятно, что до войны он владел свиной фермой, и лишь деньги да хорошие связи среди местных нацистов подарили ему счастливую сытую службу вдали от линии фронта. Его поросячьи глазки всматривались в Крамера в надежде выявить в нем большевистского шпиона или дезертира. Расстегнув шинель, капитан, доставая свой бумажник, как бы невзначай показал этому служаке свой «Железный крест». Протянув документы, Крамер продолжал рассматривать улицу в поисках прифронтового кабачка, не обращая никакого внимание на фельдфебеля-жандарма.

— Господин гауптман, этот солдат с вами? — спросил он, показывая на меня кивком головы.

— Да, господин фельдфебель, — ответил капитан, и, достав сигарету, закурил. — Это мой солдат, он тоже из войсковой разведки.

— Цель вашего визита в Витебск!? — спросил фельдфебель, возвращая документы.

— Наш полк отведен от линии фронта в Сураж на месячный отдых и пополнение. Согласно приказу генерала Зинцингера полевая разведка имеет право свободного перемещения на нашей территории. Вы, господин фельдфебель, лучше бы подсказали боевому капитану, где нам с солдатом выпить пива да отведать знаменитых баварских колбасок. Вы ведь тоже баварец, господин фельдфебель!?

— Так точно, господин капитан! — сказал жирный баварский боров, удивляясь.

— Вас выдает акцент, фельдфебель, — произнес капитан, пряча портмоне во внутренний карман шинели.

— О, у Вас наметан глаз, как у настоящего охотника, господин капитан! А выпить пива в этом городе нет проблем, господин капитан! Вон там, на том перекрестке повернете направо и возле здания комендатуры увидите кинотеатр «Триумф», так вот через два дома от кинотеатра есть прекрасный кабачок. Там всегда свежее пиво и отменные баварские колбаски, — сказал фельдфебель, глотая слюну.

— Хайль! Счастливо отдохнуть, господин капитан! — сказал жандарм, пожелав нам хорошего отдыха.

— Ну что, Кристиан, погуляем, как гуляют «Иваны» после получки!? Я недавно получил денежное довольствие за зимнюю кампанию. Вот тут-то мы и сможем тряхнуть наши тугие кошельки.

— Так точно, господин капитан. Я тоже имею хорошие деньги за зимнюю кампанию.

— Кристиан, дружище, сегодня угощаю я! Я ведь твой командир. Вот когда мы войдем в Москву, я тогда и разрешу тебе меня угостить русской водкой. Я там знаю один чудный ресторанчик. До войны я несколько раз бывал в нем, когда дедушка Сталин еще не так был зол на свой народ.