Лига перепуганных мужчин

Он пропустил меня, сунув обе руки в карманы своей куртки, словно опасался, что они против его воли схватят меня за горло. Приятное лицо с волевым подбородком все еще было хмурым.

— Меня зовут Рэндолл Робертс,— представился я.— Я адвокат.

— Какой сюрприз! — его губы скривились в насмешливой улыбке.— А я-то всегда думал, что адвокаты — джентльмены. Я принял бы вас скорее за опустившегося частного сыщика.

Слово «опустившийся» сделало свое дело. Теперь мне было легче выполнять порученное мне дело.

— Судя по всему, Ланетте Холмс не нравятся кое-какие ваши статьи. И она решила обратиться в суд с жалобой.

Он улыбнулся — так, наверное, паук улыбается мухе.

— И сколько она собирается с меня вытянуть?

— Миллион.

— Я думал, гораздо больше.

Морган презрительно рассмеялся и покачал головой. Потом первым вошел в гостиную с красной кушеткой и бело-голубыми креслами. На полу, перед стеклянной дверью, ведущей на балкон, лежал большой светлый ковер. Из окна видно было, как поблескивает вода в бухте.

— Она советует вам охладить свой пыл, в особенности это касается угроз, направленных по ее адресу,— сказал я.

Он остановился перед полированным домашним баром и оперся на него руками. Через несколько секунд повернулся ко мне с таким выражением лица, которое можно было назвать наглым и смущенным одновременно.

— Я допустил ляпсус, честно признаюсь вам,— сказал он.— Но что бы вы сделали на моем месте? Представьте, что толстая баба схватила вас в охапку и вышвырнула за дверь, чуть не проломив затылок.

— Не знаю... Не приходилось испытывать такое.

— Она вам об этом не рассказывала?

— Нет. Сказала только, что вы ей угрожали.

Он засопел.

— Она отлично понимает, что все эти угрозы нельзя принимать всерьез.

— Конечно, может вырваться неосторожное замечание, когда на тебя набрасывается разозленная амазонка, но мне хотелось бы знать, насколько оно было неосторожным.

— Да я не знаю, право.— Он покачал головой и взял бутылку бурбона.— Что-то вроде: «Поганая ты сука, доберусь я до тебя и прикончу!»

— Очень остроумно.

— Ну и что? Я был вне себя от бешенства. А в такие минуты не очень-то выбираешь выражения.

— И теперь вы утверждаете, что с вашей стороны это было несерьезно?

— Конечно, несерьезно,— он налил себе бурбона и повернулся в мою сторону.— Но я разозлился не только из-за того, что она вышвырнула меня. Я разозлился еще из-за Линды. Мы с ней повздорили — опять-таки виновата эта чертова баба,— и Линда сказала, что между нами все кончено... Но к чему я рассказываю вам это?

Он глотнул бурбона и воинственно посмотрел на меня. Я не обиделся на то, что он не предложил мне выпить. На чем-то ведь надо экономить, подумал я.

— Наверное, потому что перед судом вам все-таки придется объяснять, как было дело. Вот вы и подготавливаете почву.

— А почему вас это беспокоит? Вы же адвокат, а адвокатам платят за их работу. Кстати, мне не нужны ваши советы, даже если они от чистого сердца. Все вопросы у меня согласованы с редакцией. Я могу писать все, что захочу, главное, чтобы было интересно и соответствовало истине. У газеты тоже имеется адвокат, и он читает все, что я пишу.

А в отношении угроз, брошенных мисс Холмс, я скажу перед судом, что меня на них спровоцировали и что они вырвались у меня в порыве гнева. А может быть, откажусь от них. Линда и я хотели пожениться. Это была разумная девушка, пока ее не заразила своими бредовыми идеями эта вонючая лесбиянка...

— Может быть, вы возьмете эти слова обратно? — спросил я не без иронии.

— Зачем? Ведь свидетелей здесь нет. Я могу потом отказаться от своих слов.

— Вы всерьез считаете, что мисс Холмс — лесбиянка?

— Считаю? Я уверен в этом!

— Значит, Линда...

— Не спешите с выводами,— с жаром перебил он меня,— Линда совершенно нормальная женщина. Просто она очень впечатлительная и легко попадает под чье-либо влияние.

— Другими словами,— пришел я ему на помощь,— она представляет собой эмансипированную наивность.

— Откровенно говоря, мне уже надоели ваши шутки. Я буду писать независимо от того, возбудят против меня процесс или нет. И газета моя полностью меня поддержит. Понятно?

Он поставил пустой стакан в бар и шагнул в мою сторону.

Я пожал плечами.

— Много шума из ничего,— презрительно бросил я.— Почему бы вам не написать парочку статей о хиппи и оставить женщин в покое? Может быть, тогда мисс Холмс забудет об этом инциденте?

— А я не хочу, чтобы она забывала. Ее радикальные взгляды приносят одни неприятности. Уверен, что она разлучила не только меня с Линдой. И я считаю необходимым сделать все от меня зависящее, чтобы пресечь происки этой твари.

— Может быть, Линда скорее прозреет, если вы пойдете другим путем? Ведь сейчас вы только озлобляете ее своими действиями. Почему бы вам не проявить больше терпения?

— У меня свои принципы,— заметил он сухо. После этого он взял меня под руку и повел к двери.

— Что ж, отлично,— ответил я,— ведь дело идет только о миллионе.

— Она никогда не выиграет этот процесс! — воскликнул он с издевкой.— И вы сами это хорошо знаете. Тем более с таким адвокатом!