Лига запуганных мужчин

Эвелин Хиббард предупредила его:

— На букву «И». Дядя называл их не угрожающими письмами, а извещениями.

Вульф кивнул:

— Роковые извещения, как я предполагаю. — Он вынул из папки несколько листков. — Ваш дядя и вправду романтик. Да-да, я ему так и сказал. Поэтому было бы разумней отбросить все предположения, в том числе и самые болезненные, до тех пор, пока догадки не будут подкреплены фактами. А, вот оно. Ага! «Надо было б меня вам убить и следить за последним мгновением». Неужели мистер Чейпин только благодаря своим зловещим планам стал поэтом? Могу я это прочесть вслух?

Она кивнула. Он начал читать:

Надо было б меня вам убить
И следить за последним мгновением,
За последним дыханием слабым,
Как дымок, улетающим с уст.
Надо было б меня вам убить,
Раз во мне вы убили мужчину.
Почему ж вы меня не убили?

Вы во мне убили мужчину,

Но и волк, и лиса, и мышь —
Серый, маленький, скрытный грызун,
Крокодил, и собака, и червь,
Проползающий где-то сквозь глину,
Чтобы заново скрыться во тьме,
Кошка, ястреб и гад ядовитый,
И противный урод — обезьяна, —
Все они сохранились во мне
И теперь не дают мне покоя.
Все они снова живы во мне.
Почему ж вы меня не убили?

Я давно говорил им: молчите!

Ваше время пройдет, подождите!
Обезьяны, и кошки, и гады,
Волк и мышь, я ошибся, считая,
Будто время возьмет свою дань.
Ведь оно жажду мести смягчает,
И оно может больше, чем вы,
У него больше мощи и сил,
И любого оно одолеет.
А теперь они мне заявляют:
Время медленно слишком идет,
Оно тянется долго и нудно.
Лучше выпусти нас, господин!
Ты рассчитывать можешь на нас!

Вижу море и ночь я, и скалы,

Равнодушные звезды и небо,
И стоящий над морем утес,
О который взрываются волны.
«Лучше выпусти нас, господин!
Лучше выпусти нас, мы клянемся,
Ты рассчитывать можешь на нас!» —

Слышу я голоса отовсюду.

Он и думать не думал о небе,
Он сидел на пороге несчастья.
Смерть приблизилась. Начал отсчет я:
— Раз! А внизу бесновался прибой.
Два! — Я считать продолжаю.Три! Четыре! И дальше. И дальше.
Время может к чертям убираться,
Когда я свою дань собираю.
Время медленно слишком ползет,
И не жду я назначенных сроков!
Почему ж вы меня не убили?

Продолжая сидеть с листком бумаги в руке, Вульф поднял глаза и посмотрел на мисс Хиббард:

— Похоже на то, что мистер Чейпин столкнул судью с края какого-то утеса. По-видимому, под влиянием неожиданного импульса. Предполагаю также, что он сделал это совершенно незаметно, поскольку не возникло никаких подозрений. Там был где-нибудь поблизости подходящий утес?

— Да, это произошло в июне прошлого года в Массачусетсе, недалеко от Марблхеда. У Филмора Колларда собралась целая толпа. Судья Гаррисон приехал из Индианы на торжественное вручение дипломов, его сын закончил университет. Вечером они обнаружили его отсутствие, а на следующее утро нашли его труп у подножия утеса, весь истерзанный за те часы, что прибой швырял его туда-сюда между скалами.

— А мистер Чейпин был в их числе?

Она кивнула:

— Был.

— Только не говорите мне, что это была встреча ради покаяния. Или они проводили съезд этой своей невероятной Лиги?

— Нет. Впрочем, мистер Вульф, Лигой ее никто всерьез не называл. Да и дядя Эндрью не был, — она смутилась, сжала губы, потом подняла голову и продолжала, — таким уж романтиком. Эта компания людей была просто компанией и состояла в основном из однокашников, тех, с кем Филмор Коллард кончал Гарвард в 1912 году. Да, человек семь или восемь из этой — пусть будет так, Лиги, — там были…