Лик Победы

– Именно это я и имел в виду. Что до трех других титулов, то, насколько мне известно, на них претендуют союзники вашего высочества, обретающиеся за пределами Талига… простите, Талигойи. Мне не хотелось бы их разочаровывать, а вас – ставить в затруднительное положение.

– Вы хотите стать графом Килеан-ур-Ломбах? – удивился Робер. – А вас не смущает, что представители этого семейства в последнее время рождались под несчастливой звездой?

– Отнюдь, – успокоил искатель титула, – ведь будь звезда счастливой, вряд ли бы я претендовал на имя Килеанов. С другой стороны, я человек везучий, моей удачи хватит и на меня, и на графство.

– Рад за вас. – Альдо сунул Роберу бокал: – Налей! Генерал, а зачем вам столичный гарнизон? Помнится, это место не маршальское.

– Ваше высочество, – развел руками Люра, – это же очевидно. Если я буду обычным маршалом, меня отправят на обычную войну. Весьма вероятно, что моими противниками станут люди, чьи воинские таланты я ценю очень высоко. Не хотелось бы разочаровывать ваше высочество, но я не способен победить даже Дьегаррона, не говоря уж о Савиньяках, Ноймаринене, фок Варзов или пресловутом Вороне. Зато я ручаюсь, что в Олларии, или, если угодно, Кабитэле, при мне не будет ни единого бунта.

– Что ж, – кивнул Альдо, – если я стану талигойским королем, вы станете маршалом и графом Килеаном-ур-Ломбахом. Вы довольны?

– Несказанно, – осклабился Люра, – но я полагаю ваше величество царствующим королем и, следовательно, могу рассчитывать на титул и звание немедленно. Зачем дожидаться коронации? Зачем называть себя принцем, если ваш батюшка посылает вам благословение из Рассвета?

– В этом что-то есть, – кивнул Альдо. – Но как быть с Эсперадором?

– Эсперадору тоже удобней молиться за монарха, а не претендента на чужой престол. Ваше величество, могу ли я рассчитывать на высочайший указ уже сегодня?

– Можете. – Сюзерен чуть подался вперед. – В обмен на рассказ о том, как я взойду на трон и куда исчезнут ваши гоганские наниматели. Как, к слову сказать, вы с ними встретились?

– Мне не хотелось бы об этом говорить, – признался генерал. – Я ошибался в них, они ошиблись во мне, но их ошибка больше моей. Я всего лишь принял на веру россказни о невозможности нарушить клятву, а они решили, что меня можно запрячь и заставить идти за привязанной морковкой.

– А если б они догадались заменить ее непривязанной? – не выдержал Робер.

– Они не догадались. Но, ваше величество, я все еще не добрался до новости, которая, без сомнения, вас обрадует.

– Мы слушаем, – кивнул Альдо.

3

Подали десерты. Сваренные в миндальном ликере яблоки, начиненные изюмом и орехами, желе, творожные корзиночки с ягодами. Король обожал сладкое, королева – нет, по крайней мере так она говорила, хотя Луиза подозревала, что ее величество сласти любит, но свою талию любит больше. Госпожа Арамона позволила положить себе горячее яблоко и тут же пожалела об этом – разрезать капризный фрукт, не обрызгавшись, было немногим легче, чем пройти по канату. Женщина полностью отдалась нелегкому делу и не сразу заметила, что стало тихо. Святая Октавия, ну что там еще?

Луиза отложила нахально звякнувший нож, оглянулась и увидела нового капитана личной королевской охраны Морена. Свежеиспеченный царедворец стоял в дверях навытяжку и молчал. Фердинанд проглотил кусок корзиночки и улыбнулся:

– В чем дело, Морен?

Тот не ответил. Луиза ошиблась: Морен смотрел не на короля, а на коменданта Олларии, восседавшего между кансилльером и графиней Феншо. Маршал Рокслей отложил салфетку и медленно поднялся:

– Докладывайте.

– Господин маршал, – голос Морена дребезжал, как телега на ухабах, – личная охрана его… Вверенный моему попечению полк готов… все готово!

– Благодарю, – кивнул Рокслей и отчеканил: – Фердинанд Оллар, вы и ваши подручные арестованы. Гарнизон Кабитэлы переходит на сторону его величества Альдо Ракана.

– Что? – растерялся король. – Что вы сказали?

– Господин Оллар, – повторил Рокслей, – вы низложены, вашу судьбу решит законный король. Гвардия, взять его. В Багерлее!

Фердинанд часто заморгал, он не казался испуганным, только безмерно удивленным. Черно-белые гвардейцы вползали в комнату, вставали за спиной короля, возле двери в приемную, у доходящих до самого пола окон… Король оглянулся, увидел обнаженную шпагу и вздрогнул. Скрипнул стул – кансилльер Кракл отодвинулся от своего сюзерена.

– Маршал Рокслей, – значительно произнес Вускерд, – когда я смогу передать вам обличающие тирана документы?

– Когда будет время, – скривил губу Рокслей, – и не мне, а хуриям.

– Я думал, Генри, вы умнее, – маркиз Фарнэби откинулся на спинку стула и пригубил вино. – Неужели вы не понимаете, что к весне вы снова окажетесь в Багерлее? Уже навсегда.

– Зато вы окажетесь там прямо сейчас, – отрезал маршал. – Морен, взять его! Взять всех, кроме женщин, герцога Придда, виконта Рокслея и генерала Хони.