Лик зверя

— Нет. Но если этот таинственный незнакомец действительно Бертон, тогда объясни мне, откуда у него самостабилизирующееся защитное поле, способность приводить людей в бессознательное состояние на расстоянии и, возможно, «блокада эфира»?

Сарко потер лоб, посмотрел на Ли, словно ища поддержки. Он поставил гравиплан на автопилот и теперь сидел рядом с нами.

— Возможно, — наконец, медленно заговорил он, — что «туман» связан с чем-то другим… Какое-нибудь загадочное природное явление, о котором нам пока ничего не известно. Ведь Терра еще мало изучена и может преподнести много сюрпризов… Но я могу дать тебе и другую версию, объясняющую и «туман», и «блокаду эфира», и, возможно, многое другое.

— Ну-ка, ну-ка! Интересно. Что это за версия?

Сарко прищурился, посмотрел на меня с азартом.

— Представь себе, что один талантливый ученый сделал какое-то гениальное открытие, способное перевернуть всю науку, но весьма опасное с точки зрения общечеловеческой морали и культуры. Что он изобрел? Ну, хотя бы что-то вроде «блокады эфира» или нового энергетического поля.

— Предположим, — согласился я. — И что же из этого следует?

— Так как его изобретение впоследствии могло обернуться для людей немалыми бедами, общество отвергает этого ученого и настаивает на прекращении его опытов. Страстно любящий свое детище, этот человек озлобился на всех людей. Появилась затаенная обида, комплекс неудачника и бездаря. Видя же, что на Земле ему не находится места с его изобретением, он устремляется в космос, ища там одиночества и успокоения своей душе. И он вербуется биологом в исследовательскую экспедицию, отправляющуюся на Терру. Здесь в нем пробуждается что-то вроде веры в даосизм[13]. К тому же, на малоосвоенной Терре он мог, без особых помех, проводить свои запрещенные опыты, укрывшись глубоко в джунглях. Ну, как тебе такая версия?

— По-твоему, Бертон был не простым биологом, а загадочным ученым, не понятым обществом?

— Конечно!

Я задумался. Все происшедшее очень походило на рисунок обезьяны — множество ярких беспорядочных мазков, лишенных всякого смысла. Так и здесь. У нас на руках скопилось большое количество всевозможных фактов и свидетельств, но построить из всего этого четкую осмысленную картину происходящего пока совершенно невозможно.

— Что ж, — наконец проговорил я. — Может быть, твоя идея не лишена смысла. И все равно мы обязаны найти этого человека и изолировать его, пока он не принес нам еще больше бед. Кто бы, в конечном счете, он ни был: гениальный ученый или сумасшедший фанатик.

— А разве я спорю? — воскликнул Роман. Помолчав, добавил: — Найти! Легко сказать. Пока что я не представляю, где его можно искать? Это же планета, целая планета, Сид!

— Но это не повод отступать! Не сдаваться же? Попробовать мы должны, просто обязаны!

Уже совсем рассвело. Едва мы сели на стартовой площадке Базы и вылезли из гравиплана, как из ближнего корпуса нам навстречу выбежал радист Ян Лайкотис. Первой его заметила Ли Лин.

— Что-то случилось? — Она вопросительно посмотрела на нас с Романом.

— Ну, наконец-то! — Лайкотис, переводя дух, остановился в двух шагах от нас, вытирая рукавом вспотевший лоб. Темные пряди волос прилипли к его вискам.

— Где вы пропадаете?

— Что случилось? — Я выступил вперед.

— Сид! Вот уже несколько раз вас вызывала геологическая станция 57 из Страны Вечной Тени!

— Из Страны Вечной Тени? А что там у них случилось?

— Точно не знаю. Что-то насчет тигров. Ведь вы ведете за ними наблюдение?

— Тигров? — Я переглянулся с товарищами. Они тоже недоумевали.

Страна Вечной Тени находилась у северного полюса Терры. Холодный и суровый край, никогда не видавший солнца. Температура воздуха там не поднимается выше минус пятидесяти градусов. Единственные обитатели этих широт — работники немногочисленных геологических и геофизических станций. Откуда там могли взяться тигры? За тысячи километров от ареала их обитания, установленного нами здесь, на Южном материке? Возможность миграции нужно было исключить сразу: на пути у животных вставала непреодолимая преграда — море. К тому же, подобную миграцию мы никак не могли пропустить.

— А ты, Ян, ничего не напутал? — спросил я у Лайкотиса.

— Вы что, издеваетесь? — обиделся он. — Идемте! Мы записали для вас сообщение. Убедитесь сами.

— Идем.

Мы с Лайкотисом отправились на радиостанцию, а Роман с Ли Лин пошли в лагерь. Ян Лайкотис связался через спутник с КОРАСС, ведавшей общепланетной визиофонной связью, и вскоре на экране нашего визиофона возник диспетчер распределительной станции. Он внимательно посмотрел на меня. Я представился и спросил, в чем дело.

— С геологической станции 57 пришло сообщение, — последовал ответ. — У них там появилось несколько особей тигров. Просят срочно прибыть кого-нибудь из Биологической защиты, желательно из руководства. Вас вызывали четыре раза, но мы не могли никого застать на месте.

— А вы знаете, где находится эта станция? — спросил я.

— Да, знаю. А в чем дело? — удивился диспетчер.

— Все в порядке, — вовремя спохватился я. Ведь он не был виноват в этой путанице. — Ладно. Разберемся.