Лик

— Не так, как ты. Я рад, что тебе это понравилось.

— Я люблю это. Ты мужчина с большим количеством талантов.

Его улыбка приобрела некую теплоту.

— Ты же не собираешься теперь становиться со мной нахальным? Все эти умышленные каламбуры.

— Я бы не решился. Я доверяю тебе удерживать меня приземленным, миссис Феррис.

— Миссис Феррис, — сказала я с большим удивлением. — Как тебе?

— Хм, — его пальцы гладили мое лицо.

Я поймала его голую руку.

— У тебя нет кольца.

— Нет. Мы должны это исправить.

— Да, должны.

Он улыбнулся.

— Хей, миссис Феррис.

— Хей, мистер Феррис.

Во мне не хватало места для всех чувств, которые он пробудил.

Даже близко.

Глава 11

Остаток дня мы провели внизу в студии звукозаписи с Тайлером и Малом. Когда Дэвид не играл, он притягивал меня к себе на колени. Когда он был занят гитарой, я слушала, внимая с благоговейным трепетом к его таланту. Он не пел, так что я осталась в неведении относительно текста песен. Но музыка была прекрасна в грубой рок-н-рольной манере исполнения. Мал, казалось, был доволен новым материалом, время от времени качая головой под музыку.

Тайлер управлял производящим впечатление пультом с кнопками и ручками регулировки.

— Сыграй этот лик снова, Дэйв, — мой муж кивнул, и его пальцы задвигались по всему грифу, создавая магию.

Пэм была занята, пока мы с Дэвидом были наверху, она начала распаковывать коллекцию коробок. Когда она собралась ранним вечером вернуться к работе, я пошла с ней. Добровольно или нет, было не справедливо, что она справлялась с работой самостоятельно. Плюс это понравилось моей внутренней потребности организовывать. Время от времени я пробиралась вниз, когда проходили часы, крала поцелуи, затем возвращалась назад, чтобы снова помогать Пэм. Дэвид и компания оставались погруженными в музыку. Они приходили в поисках еды или напитков, но немедленно возвращались в студию.

— Вот на что похоже, когда они записываются. Они теряют счет времени, зацикленные на музыке. Тайлер пропустил бесчисленное количество ужинов просто потому, что забыл, — сказала Пэм, распаковывая последнюю коробку. — Это их работа, но также это их первая любовь, — продолжила она, стирая пыль с миски в азиатском стиле. — Ты знаешь, что одна бывшая подружка околачивается поблизости, звонит им пьяная в любое время и просит, чтобы они приехали?

Я засмеялась.

— Как ты справляешься с тем, что никогда не находишься на первом месте?

— Тебе следует удерживать баланс. Музыка часть их, которую ты должна принять, дорогая. Была ли ты по-настоящему чем-то страстно увлечена?

— Нет, — ответила я со всей честностью, присматриваясь к струнному инструменту, подобных которому я никогда не видела. Он был с затейливым резным орнаментом, закручивающимся вокруг резонаторного отверстия. — Мне нравится колледж. Мне нравится быть бариста, это замечательная работа. Мне очень нравятся люди. Но я не могу готовить кофе всю оставшуюся жизнь.

— Ты вполне можешь готовить кофе всю оставшуюся жизнь, если это твой выбор, — сказала она. — Но иногда это занимает время, найти свое дело. Не надо торопиться. Я была рождена и воспитана фотографом.

— Это здорово.

Пэм улыбнулась, ее взгляд устремился вдаль.

— Так мы с Тайлером и встретились. Я на пару дней присоединилась к туру группы, в которой он в то время был. Кончилось тем, что я колесила с ними по Европе. Мы поженились в Венеции в конце тура, и с тех пор вместе.

— Чудесная история.

— Да, — вздохнула Пэм. — Это было чудесное время.

— Ты изучала фотографию?

— Нет, меня учил мой отец. Он работал на «National Geographic». Он дал мне в руки камеру в шесть лет, и я отказалась отдавать ее. На следующий день он принес мне старую подержанную камеру. Я повсюду носила ее с собой, куда бы ни пошла. Все, что я видела, было через видоискатель. Ну, ты понимаешь, я имею в виду... мир стал иметь смысл, когда я смотрела на него таким образом. Лучше, она сделала все красивым, особенным, — она достала несколько книг из коробки, поставив их на полки, встроенные в одну из стен. Мы уже успели наполовину заполнить их различными книгами и памятными подарками.

— Знаешь, за последние годы Дэвид встречался с множеством женщин. Но с тобой он другой. Не знаю... то, как смотрит на тебя, думаю, это восхитительно. Впервые за шесть лет он кого-то сюда привел.

— Почему дом так долго пустовал?

Улыбка Пэм погасла, и она старалась не смотреть мне в глаза.

— Он хотел, чтобы это было место, куда он может прийти домой, но потом все изменилось. Группа сильно на это повлияла. Полагаю, все усложнилось. Лучше всего это мог бы объяснить он.

— Верно, — сказала я, заинтригованная.

Пэм присела на корточки, осматривая комнату.

— Послушай. Мы провели здесь целый день. Думаю, мы заслужили перерыв.

— Согласна.