Ликующий на небосклоне

– Тебе, случайно, нигде не встречалась Меритре. Она должна была придти проводить меня.

– С чего ты решил, что она придет? – зло усмехнулся Амени. – Из-за тебя, ее заперли и не разрешили веселиться на празднике.

Глаза Ахмосе вспыхнули гневом, руки сжались в кулаки. Он готов был накинуться на Амени, он ничего не успел сказать: раздался протяжный звук трубы. Колесничие заняли места в повозках. Войско, поднимая клубы пыли, двинулось по дороге на север.

Амени успел обратно на набережную, когда почти все корабли отчалили, и толпа провожающих сильно поредела. Хармхаб стоял возле сходен. Его облепили дочери и жена. Все дружно ныли. Даже два чернокожих карлика, подарок Хеви, одетых в наряды наместников Верхнего и Нижнего Кемет, пускали слезы.

– Ну, все! Хвати! – как можно мягче сказал Хармхаб, пытаясь освободить шею от объятий супруги. – Ступайте домой.

Военачальник взошел на корабль и скомандовал.

– Убирай сходни!

И тут Амени заметил, как по широкой лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек, к набережной летит Меритре. Она на бегу скинула сандалии, чтобы обувь ей не мешала. Яркое оранжевое платье, словно пламя, развивалось на ветру.

– Погодите! – прокричал Амени морякам и перемахнул через борт.

Меритре подбежала к нему и попыталась унять дыхание.

– Успела! – радостно воскликнула она.

– Ты пришла проводить нас? – удивился Амени. – А тебя Ахмосе ждал.

– Ему еще долго придется ждать, – гневно ответил Меритре, и сразу же рассмеялась.

– Пусть живет вечно Дочь Солнца, – замахал рукой с корабля Хуто, и все кушитские лучники подняли гвалт, прося у Меритре удачи.

– Но как тебе удалось сбежать на этот раз? – спросил Амени.

– Если я захочу – меня никто не удержит.

– Меритре! – сердито окликнул ее Хармхаб. – Ты задерживаешь войско.

– Я быстро! – пообещала она, затем заглянула Амени прямо в глаза. От такого взгляда, сладкая дрожь пробежала по телу. – Пускай Йот посылает тебе только победы! Возвращайся живым! Я буду каждое утро молить всевышнего, чтобы он неустанно охранял тебя от бед.

– Но почему обо мне ты так беспокоишься?

– Не знаю, – пожала плечами Меритре.

– Спасибо! – смутился юноша. – Я буду каждый вечер засыпать, вспоминая тебя, а просыпаться утром с твоим именем на устах.

– Оставь мне что-нибудь на память, – попросила девушка.

Амени не раздумывая, снял свой самый драгоценный трофей в виде позолоченных клыков льва и одел на тонкую шею Меритре.

Она в ответ сняла с пальца золотое колечко, то самое с бирюзовым скарабеем и вложила его в ладонь Амени со словами:

– Ты его нашел – оно твое.

– На корабль! Быстро! – заорал грозно Хармхаб, теряя терпение.

Амени кошкой взобрался на борт. Весла шлепнули по воде, и берег, покачиваясь, поплыл за корму. На набережной оставалось стоять жена Хармхаба с дочерьми и Меритре в ярко-оранжевом платье.

– Совсем голову потерял, – укорил его Хармхаб. – Забудь ее.

– Она похожа на пламя! – сказал Амени, не слушая бурчание Хармхаба.

– Смотри, обожжешься. Потом ожоги на сердце останутся на всю жизнь, – вздохнул Хармхаб. Взглянув на ладонь Амени, он закричал: – Быстро спрячь!

– Это всего лишь кольцо.

– Кольцо – символ вечности, – напомнил Хармхаб. – А Скарабей – дух Хепри и является хранителем сердца человека. Посмотри, с обратной стороны написано: чье сердце он охраняет?

– Меритре, – прочитал Амени.

– Она, сама того не зная, доверила тебе свое сердце. Наверняка на кольцо наложено заклинание. Ох! – сокрушенно покачал головой Хармхаб, – ждут тебя тяжелые испытания. Готовься! – Потом, вдруг, что-то вспомнил и закричал слугам: – Что стоите? Мы уже отплыли! Несите вина, да покрепче. Отпразднуем начало похода.

– Значит, Йот приготовил мне такую судьбу, – про себя произнес Амени и крепко, до боли сжал колечко в кулаке.

15

К Хекупта подплывали, когда Хапи разлился в полную силу, превратившись в бескрайнее спокойное море. Далеко возле горизонта призрачно угадывался восточный хребет. Зеленые островки поселений, в окружении деревьев, как будто плавали в воде. Дальше на север островков становилось все больше и больше. Среди мутной глади реки, словно кочки на болоте, торчали зеленые шапки оливковых рощиц или метелки финиковых пальм. Сама река ожила ближе к дельте. Всюду сновали маленькие лодочки. Небольшие суда под парусами уверенно скользили по воде, нагруженные доверху связками папируса, корзинами с овощами, кувшинами с зерном. Пузатые торговые корабли важно проплывали, под дружный взмах весел. Впередсмотрящий со стрелковой площадки то и дела кричал на проходящие мимо суда:

– Прими в сторону! Куда лезешь! Сворачивай! Что, глаз нет?

Кормчие весело переругивались.

– Петра! Старый крокодил! Ты до сих пор веслом шевелишь? – Мимо, чуть не касаясь бортом, расходилась торговая посудина.

– Я еще тебя переживу! – отвечал тот. – Как впереди вода?

– Течение слабое. Дойдешь до Горизонта Йота быстро. А что внизу?

– Спокойно! Смотри, не наткнись на старую дамбу. Удачного плавания тебе!

– Тебе здоровья и силы!