Ликвидатор

Он был взбешен тем фактом, что четверка ротозеев снова его подвела. Богут вовсе не требовал, чтобы они все разом сидели и пялились на экраны, это было просто не нужно. Но хотя бы один-то должен у мониторов дежурить и своевременно сообщать о важных происшествиях – таких, например, как смерть одного из заключенных.

Да и на требовательный стук в дверь обитатели комнаты откликнулись не сразу. Богуту понадобилось минуты две, не меньше, чтобы привлечь к себе внимание. Наконец он услышал, как щелкнул замок, и, не дожидаясь, пока ему откроют, сам рванул дверь на себя.

Стоящий на пороге ушастый солдат больше походил на ожившего мертвяка, чем на доблестного солдата Легиона: мешки под глазами, сами глаза – стеклянные, взгляд рассеянный, движения – вялые и заторможенные. Про китель с форменными брюками и говорить нечего – мятые, как из задницы.

При виде майора Ушастый, однако, спешно собрался с духом и даже смог вытянуться в струнку… пусть и дрожащую, будто под умелым смычком маэстро.

– Доброе утро, сэр, – промямлил солдат и стыдливо потупил взор, понимая, как глупо он выглядит.

– Я не понял, рядовой… – смерив собеседника хмурым взглядом, прорычал Богут. – Я вас что, мало ночью гонял?

Рядовой невольно поежился, вспомнив, как они вчетвером битых два часа нарезали круги вокруг здания мониторной, пытаясь выгнать из организма алкоголь, а «проклятый майор Гэбстон», сложив руки на груди, хмуро наблюдал за потугами солдат, стоя на крылечке.

– Нет, сэр.

– Тогда почему лицо такое перекошенное? А? Опять бухали?

– Не… – Ушастый громко икнул и, залившись краской, спешно прошептал:

– Нет, сэр.

Богут обреченно закатил глаза. Нет, надо обязательно сказать Уайлдеру, чтобы отрядил ему в помощь кого-то понадежнее. Четверо ротозеев, судя по всему, приехали в Кувейт лишь для того, чтобы заработать денег и хорошо провести время. Их не волновали ни победы, ни поражения, было бы только пиво да диван, чтобы на нем, перепив, отсыпаться…

– Почему вы не доложили о случившемся в шестой камере? – спросил австралиец, безо всякого энтузиазма глядя на растерянного собеседника.

– А… у нас тут это… типа, технические неполадки… – сжавшись и, кажется, разом став меньше ростом, проскулил рядовой.

– Чего? – не поверил ушам Богут.

Оттолкнув продолжающего бормотать солдата в сторону, ликвидатор шагнул внутрь. На диване безмятежно храпел рыжий здоровяк, а на всех без исключения экранах плясали черно-белые помехи.

– Что еще за чертовщина? – оторопело глядя на мониторы, спросил Глен.

– Я про это вам и пытался сказать… – пискнул Ушастый, однако под строгим взглядом старшего дознавателя спешно заткнулся.

Богут подошел к дивану и уставился на спящего Рыжика. Время уже к десяти, а он дрыхнет, как убитый.

«Вот это дисциплина!..»

– Подъем, сопляк! – рявкнул Глен так, что стекла в окнах зазвенели.

Веснушчатый бедолага от неожиданности аж подпрыгнул и чуть не свалился с дивана.

– А? Что? – распахнув глаза, он заозирался по сторонам, пока не встретился взглядом с хмурым Богутом. – Майор… Сэр…

– Встал, живо! – продолжал орать Богут. – И ты, рядовой, сюда!

Спустя считаные секунды Ушастый и Рыжик, понурившись, стояли у дивана, а дознаватель, сложив руки за спиной, мерил шагами комнату и с неодобрением косился на подчиненных.

– Почему связь с камерами пропала? – наконец осведомился майор.

Солдаты переглянулись и ответили нестройным дуэтом:

– Не могу знать, сэр.

– Как давно это случилось, вы вообще в курсе? Или вы опять все проспали?

– Нет, сэр, что вы, мы не спали! – заверил Ушастый.

– Точнее, спали, но только по очереди, – вставил Рыжик.

– А где остальные двое?

– Наверное, пошли завтракать, – вновь подключился к разговору Ушастый.

– «Наверное»? – переспросил Глен.

Он чувствовал себя героем дешевой армейской комедии, этаким озлобленным офицером, который гоняет тупых рядовых. И это, по мнению Уайлдера, «элита», которой можно доверить «любое важное задание»?..

– Я повторяю вопрос, идиоты, – процедил Богут, с трудом сдерживаясь, чтобы не поколотить стоящих перед ним кретинов. – Как давно пропала связь?

– Буквально с полчаса назад, – наморщив лоб, припомнил Ушастый.

Глен бросил взгляд на мониторы.

Так может, это умышленная диверсия? Ну, чтобы не сохранились записи инцидента? Но ведь помимо камер есть еще надзиратели в самой тюрьме, есть, в конце концов, сокамерники покойного Хэнсона, на глазах которых он и умер.

Или кто-то из них замешан в случившемся?

– Мы думаем, это крысы, – набравшись храбрости, сказал Ушастый.

– Что? – не понял Богут: он был слишком погружен в собственные размышления, чтобы с ходу переключиться. – Ты о чем?

– О крысах, – терпеливо пояснил тот. – Мы думаем, это крысы где-то кабель перегрызли.

– Какие, к черту, крысы? – пробормотал Глен, ошарашенно глядя на стоящего перед ним рядового.

– Ну… обыкновенные, сэр. Которые грызут все подряд. У нас, помню, как-то всю проводку сожрали…

– В шестой камере заключенного убили, – ледяным тоном произнес Богут. – По-твоему, крысы перегрызли кабель, а потом прикончили пленного солдата?

– Н-н-нет, сэр… – разом сник Ушастый. – Я не это хотел сказать.