Ликвидация

Ситуация порядком подбешивала, но я собрал волю в кулак, чтобы ответить максимально спокойно и без нервов. Не хватало даже в глазах зарвавшихся граждан выглядеть истеричкой.

– Товарищ, мы к вам сунулись не с бухты-барахты. Есть основания подозревать, что на территорию склада проник преступник. В ваших интересах, чтобы мы его обнаружили.

– Какой ещё преступник? Нет здесь никаких преступников! Один я тут. И вообще, не имеете права ломиться! Есть бумага – впущу, нет – проваливайте!

«Подкованный» гражданин продолжал гнуть прежнюю линию, не заметив, что начал заплывать за буйки.

Ненавижу таких умников, которые сами закапывают себя. Потом станешь лить крокодиловы слёзы и раскаиваться, но будет уже поздно.

– Ты хорошо подумал? – дал ему ещё один шанс я, на сей раз последний.

Если продолжится старая канитель, я этому сукину сыну все уши оторву.

– А не то бомбочку за ворота захреначим, будешь знать, – Леонов интуитивно включился в игру, изобразив плохого полицейского.

В его руке действительно оказалась «лимонка», и он демонстративно подкинул её на ладони.

Аргумент убойный, сторожа на секунду охватило оцепенение.

– Не посмеете! – уже без прежней бравады вымолвил сторож.

– Ещё как посмеем! – заверил я.

Мужик за воротами надолго замолчал.

– Эй, дядя! – окликнул Пантелей. – Долго думать собираешься? Открывай, пока мы тут всё к такой-то матери не разнесли!

– Обождите минутку, я должен начальству позвонить. – Форточка закрылась, сторож быстро взбежал на крыльцо и скрылся в доме.

– Позвонить? – мы с Леоновым переглянулись.

К зданию даже не проведено электричество, не говоря о телефонных проводах.

– Ложись! – первым сообразил я и, подавая пример, плюхнулся в густые заросли позади ворот.

Небольшое окно на чердаке распахнулось, оттуда выглянуло чёрное дуло ручного пулемёта и тотчас же очередь скосила траву над нашими головами.

На мгновение стихло, и я приподнял голову. Прямо на меня квадратными от удивления глазами смотрел Леонов. Вид у него был, что называется – несколько охреневший.

– Это что такое? – удивлённо произнёс он, но я не успел ответить.

Вторая очередь прошла уже совсем рядом, в каких-то сантиметрах от нас. Сейчас пулемётчик скорректирует огонь и нашпигует нас свинцом.

Даже в такое, не самое удачное время для раздумий, я вдруг поймал себя на мысли, что эта пальба никак не согласуется с тихой, не привлекающей к себе ненужного внимания, довольно гуманной манерой вора, проникшего в музей. Тот явно не стал бы устраивать такой концерт с музыкой. Не тот почерк, явно не тот…

Да оно, собственно, с любой разумной точки зрения того не стоило: если за воровство ему бы дали сравнительно небольшой срок, то за вооружённое сопротивление сотрудникам милиции светила «вышка».

Не знаю, что здесь происходит, но пока на ум приходит избитая фразочка про то, что «ошибочка вышла».

– Леонов! – тихо позвал я.

– Я! – сразу отозвался он.

– Жив-здоров?

– Что со мной сделается? – чересчур бравурно ответил Пантелей. – Всё нормально, Георгий Олегович.

– Константин Генрихович? Вы как?

– Всё в порядке и со мной, и с Громом, не извольте беспокоиться.

– Отползайте чуть правее – там у пулемётчика мёртвая зона, а я пока вас прикрою. На счёт «три». Раз! Два! Три! – Я резко откатился в сторону, оказался на животе и, выцелив долбаного пулемётчика, нажал спусковой крючок.

Конечно, не попал – из такого положения не всякий снайпер поразит мишень, но хотя бы заставил гадёныша юркнуть внутрь, он даже пулемёт с диском на время выпустил из рук (подобную «машинку» я здесь встречал редко – всё больше классические «максимы» в разных вариациях).

Леонов и Лаубе удачно использовали эту короткую передышку, убравшись из области поражения.

– Пантелей, гранату! – крикнул я.

Вот и пригодилась «лимонка», захваченная моим замом. Меткий бросок, и она стала финальным аккордом в этой скоротечной схватке. Я поразился не то удаче, не то меткости Леонова: это ж надо так умудриться и закинуть бомбу аккурат в окошко чердака. Я бы в жизни так не сумел.

На чердаке бахнул взрыв, полыхнуло пламя, нас обдало дождём из мелких щепок.

Гнездо пулемётчика было подавлено, после столь точного бомбометания внутри кому-то сильно поплохело. В строении точно есть и другие люди: из пулемёта палил не сторож, но пока они себя ничем не проявили.

– Константин Генрихович! – воскликнул я.

– Да…

– Забирайте Грома и бегите за подмогой. В отделение, ЧОН – не важно!

– А как же вы?

– Выполняйте приказ! – рявкнул я, надеясь, что не наношу старому сыщику оскорбления.

Ужасно не хотелось подставлять Настиного отца под пули. Не приведи господь, если его хотя бы зацепит – я же потом сам себя со свету сживу!

Всё-таки не зря Лаубе столько лет оттрубил в полиции. Ни единого слова поперёк – вот что значит привычка к дисциплине, лишь пригнулся и, кликнув Грома, побежал.

Я проводил их взглядом. Даст бог, скоро обернутся. Пальбу слышали по всему городу, наверняка, отделение уже строилось под ружьё.