Ликвидация (СИ)

- Моя! Моя проблема! - подскочив к нему вплотную, яростно выдохнул Гоцман. - И по закону мои ребята имеют право стрелять любого вооруженного козла без второго слова! И я могу напомнить им за это право!

Чусов отставил стакан, внимательно взглянул на тяжело дышащего Давида.

- Будут потери…

- Посмотрим, кому больше, - не отвел глаз Гоцман. - У меня, знаешь, не пацаны с сосками бегают. Тоже фронтовики с орденами…

Чусов примирительно поднял ладонь, нашарил на столе остро заточенный карандаш.

- Если я правильно вас понял, кто-то из моих сотрудников превысил свои полномочия…

- Шлимазл ты, Чусов, каких нету! - брезгливо перебил Гоцман. - Мы же с ворами почти договорились…

- Товарищ подполковник, вы разговариваете со старшим по званию! - поднял голос начальник контрразведки.

Гоцман, с презрением глядя на него, подчеркнуто вытянулся по стойке «смирно».

- За ночь задержаны семнадцать человек, - сухо, официальным тоном проговорил он. - Судя по документам, все - офицеры армейской разведки. После допросов они были отправлены во внутреннюю тюрьму УГРО, откуда были выпущены сотрудниками вашего отдела, предъявившими подписанный вами мандат…

- Разберемся, - не глядя на Гоцмана, бросил Чусов.

- Что ты мне обезьяну водишь!… - вспылил Давид, окончательно плюнув на субординацию.

- Сядь, подполковник!!!

Гоцман продолжал стоять, глядя Чусову в лицо. Глаза начальника контрразведки побелели от гнева. Карандаш хрустнул в его руке, Чусов отбросил обломки в сторону.

- Первое, - заговорил он вибрирующим от гнева голосом. - Освобождение задержанных… Я разберусь лично. Результаты доложу вашему руководству. И впредь по этому вопросу буду разговаривать только с ним, вы меня поняли?!. Второе… Задержанный, которого вы сейчас допрашивали, - Герой Советского Союза гвардии капитан Русначенко. Я его у вас забираю, потому что человек, в которого он стрелял на улице Пастера, - Чекан! Я должен выяснить, где Чекан скрывает оружие, украденное с армейского склада. И кто такой Академик!… Это все! Вопросы есть?… Вы свободны, подполковник…

Глава восьмая

В кабинете Гоцмана опять были шум, гам и общее движение. На этот раз центром внимания был майор Довжик, которому Арсенин перевязывал голову. Рядом суетился Якименко, заваривая чай.

- Крепкий не надо, послабее… - не отрываясь отдела, бросил через плечо Арсенин. - И сахару побольше.

- Шо у нас опять за здрасте? - хмуро осведомился Гоцман с порога, завидя виноватую улыбку Довжика.

- Да вот, Михал Михалыча женщины не любят, - засмеялся Якименко, звеня ложечкой в стакане. - Или, другими словами говоря, гладят его утюгами…

Довжик, отстранив врача, поднялся, придерживая одной рукой бинт на голове:

- Разрешите доложить?… Выехав на улицу Пастера по вызову постового, старшего милиционера Капцева, я опросил свидетелей перестрелки…

- Майор! - с непривычными для него металлическими нотками в голосе произнес Арсенин. - Отправлю в госпиталь! Сесть!!!

Довжик со вздохом подчинился и продолжил:

- Как услышал про шрам на виске, сразу достал фотографию Чекана… Слава богу, свидетелей - вся улица… Узнали! И застреленного опознали тоже. Проходил по картотеке МГБ, кличка - Рыбоглазый. Был полицаем при румынах… Проверил по своим каналам. У его любовницы была квартира на Балковской… Я туда. Зашел. Смотрю - Ида, воровайка, подельница Чекана! Я еще ее фотографию вам показывал… Косетинская, помните?…

- Ага, краля такая, - мечтательно причмокнул губами Якименко, но осекся под суровым взглядом Гоцмана.

- Помню, помню… - Давид наблюдал, как умелые пальцы Арсенина заканчивают перевязывать раненого. - И дальше шо?

- Дальше… - Довжик на мгновение замолчал, принимая из рук Арсенина стакан горячего чая, отхлебнул. - Я сначала прямо растерялся, а потом даже для себя самого неожиданно говорю - я от Чекана!… И смотрю на ее реакцию… Смотрю, вроде как поверила. Я тогда запускаю про Академика… Опять клюет! Ну, я и расслабился сдуру. Мне, говорит, одеться надо… Зашла мне за спину, а там утюг был… Я слышу шорох, обернулся…

Довжик крутанулся на стуле, показывая, как именно он обернулся, но лицо его неожиданно побелело, и он грузно, мешком, повалился набок, выронив стакан с чаем. Гоцман с Арсениным еле успели поддержать раненого.

- Шо, сильно она его приложила?…

- Могло быть и хуже, - отозвался врач, массируя Довжику плечи. - Чугунным утюгом запросто можно убить. Надеюсь, только сотрясение…

- А Иду эту самую задержали? - Гоцман повернулся к Якименко.

- Задержали, - кивнул тот, встревоженно глядя на лежащего без сознания Довжика. - Михал Михалыч в подъезде наряд на всякий случай оставил… Ну, они на звук удара и кинулись. Кречетов допрашивает…

- Чай с полу вытри, - буркнул Гоцман, выходя из кабинета.