Ликвидация (СИ)

- Да. Немедленно причем.

- Ишь ты… «Немедленно»… Ты, Давид Маркович…

Чусов, не договорив, откинулся на спинку кресла, в задумчивости хрустнул пальцами. Гоцман ждал, позванивая ложечкой в стакане.

- Ладно, я доложу маршалу… А может, ты сам? Или вместе?…

- Тебе доверия больше.

- Хорошо, - кивнул Чусов, - я все понял. Иди. Спасибо…

Давид пошел к двери, когда полковник внезапно окликнул его:

- Подожди… Ты… вот что я хотел сказать. Не сердись на всякое такое… когда мы друг с другом цапались. Я хотел сказать, что это… рабочие моменты. Не знаю, как ты, а я без задней мысли… И без камня в кармане.

Гоцман помедлил, взявшись за дверную ручку.

- Та я же все понимаю. Главное, шо камень в кармане все ж таки есть… И там не просто камень, а такой булыжник, шо вся Одесса может дрогнуть. И не только Одесса.

- Ничего, - уверенно произнес полковник. - Теперь главное - Жуков.

Дождавшись, когда за Гоцманом закроется дверь кабинета, Чусов снял телефонную трубку:

- Начальника оперативной группы ко мне. Пулей!…

Глава двенадцатая

На этот раз Кречетов шел к оперному театру медленным, тяжелым шагом. Не покупал цветов, не чистил сапог, не шутил, не смеялся. Даже не насвистывал. Лицо майора было угнетенным, под глазами набрякли мешки.

«Как все-таки освещение меняет здание, - думал он, глядя на вырастающий впереди театр. - Солнце, день - и прекрасное венское барокко, бог знает как перенесенное сюда, в эти края… А сумерки, тьма - и без подсветки опера умирает. Становится тяжеловесной, грузной, похожей на древнеримские цирки, ас ними только одна ассоциация - гладиаторы. Где я еще видел такой странный оперный театр, навевающий мысли о древнем Риме?… Ага, в Минске, в сороковом. Там, впрочем, торжество советского предвоенного стиля, серый бетон, не хватает только Сталина с поднятой рукой на крыше. Впрочем, его наверняка разбомбили, такая роскошная цель в центре города, да еще на горе».

Навстречу с совсем юной девушкой под руку шел молодой капитан инженерно-авиационной службы с красной нашивкой на кителе. Вежливо козырнув, он обратился к Кречетову:

- Здравия желаю, товарищ майор!… Прошу прощения, не подскажете, как нам к Дюку попасть?

- С удовольствием, - улыбнулся Кречетов. - Вон видите здание?… Это горсовет. У него начинается Приморский бульвар…

Мимо на большой скорости, судорожно рявкнув сигналом и обдав людей светом фар, прокатил груженный битым кирпичом «Студебеккер»-самосвал. В душном вечернем воздухе заклубилось бурое пыльное облако.

Капитан, поблагодарив за разъяснения, повел свою юную даму по направлению к морю. Кречетов вздохнул, глядя им вслед. С недовольной гримасой перевел взгляд на свои брюки, запачканные медленно оседающей на мостовую мелкой кирпичной крошкой. Наклонился и несколькими ударами ладони сбил с правой штанины форменных брюк коричневые следы пыли.

- …Вот так! - Для пущей убедительности Славик наклонился и показал, как именно майор отряхивал брюки. - Струсил себе да и пошел дальше в театр.

Штехель, кусая от волнения губы, взволнованно расхаживал по комнате.

- Он один был?

- Один.

- Точно?!

- Я ж говорю… Правда, перед театром до него какой-то капитан с бабой пристал.

- И что?! - напрягся Штехель.

- Та ничего… Капитан спросил что-то, а он им пообъяснял и рукой показал. И они туда и пошли. Я потом их нагнал - они по бульвару гуляли, стояли у Дюка, потом в порт пошли…

- «В порт пошли»… - злобно передразнил Штехель племянника. - А он, когда шел к театру, никуда не заходил?

- Никуда…

- А за тобой никто не шел?

- Нет, - пожал плечами Славик. - Я ж оглядывался…

- Оглядывался он, - снова передразнил Штехель, раздраженно махая рукой. - Ладно, проваливай…

По бескрайним коридорам штаба Одесского военного округа тяжело печатал шаг невысокий человек в белом летнем кителе с погонами Маршала Советского Союза. При каждом шаге на кителе прыгали три Золотые Звезды Героя. Нижняя челюсть Жукова по привычке была грозно выпячена, хотя препятствий на пути командующего округом не наблюдалось - все работники штаба, заранее извещенные о его появлении, старались без лишней надобности не попадаться маршалу на глаза. Сзади, стараясь не отставать, вышагивал полковник Чусов.

Стремительно войдя в кабинет, Жуков небрежно бросил фуражку на стол и, тяжело отфыркиваясь, упал в кресло. Чусов каменным изваянием застыл подле, преданно глядя на маршала.

- Ты что, полковник, с ума сошел? - раздраженно, продолжая начатый разговор, произнес маршал. - Что ты мне тут предлагаешь? У тебя преступник сидит под самым носом, а ты с ним играться собираешься?… Арестовать немедленно! И вытрясти, как грушу!…

- Нерационально, товарищ Маршал Советского Союза, - мягко, но непреклонно качнул головой Чусов.

Глаза Жукова расширились и побелели.

- Что-о-о?!… Ты хоть понимаешь, какую ты ответственность берешь на себя?!

- Понимаю, товарищ Маршал Советского Союза. Но повторяю, арестовывать сейчас - нерационально. Хотя риск есть, согласен…

- Риск?!

Жуков вскочил, как подброшенный, крупно шагнул вплотную к Чусову. На крутом лбу маршала набухли вены. Казалось, он сейчас бросится на полковника с кулаками.