Лили Марлен. Пьесы для чтения

Дон Гуан: Да, что вы говорите, ваша светлость… Анна… Знаете, все эти письма так похожи друг на друга, что не мудрено и ошибиться.

Бургомистр (негромко): Отдай мне их, Гуан.

Дон Гуан: Расстаться с такой драгоценностью? Ну, уж нет, ваша светлость. (Помолчав, глухо). Мне становится хорошо от одной мысли, что когда Всевышний на Страшном суде прочтет ей эти письма, ни один ангел не найдет в себе мужества попросить Творца хотя бы немного облегчить ее участь. (Сквозь зубы). Она была сущий дьявол, ваша дражайшая половина.

Пока он говорит, на сцене появляется Тень. Она медленно скользит по приемной, не обращает внимания ни на Дон Гуана, ни на Бургомистра, которые ее не видят, и затем исчезает – так же бесшумно, как появилась.

Бургомистр (глухо): Надеюсь, Гуан, Всевышний как-нибудь сумеет обойтись без твоих советов.

Дон Гуан (задумчиво): Ваша правда, ваша правда, сеньор… (Идет по сцене).

Короткая пауза.

(Внезапно остановившись и обернувшись к бургомистру, почти сердито). Но, быть может, я могу надеяться, что меня хотя бы выслушают?

Бургомистр презрительно молчит. Короткая пауза.

(Живо). Как! Вы полагаете, что я не могу рассчитывать даже на это?.. (Почти с изумлением). Черт возьми, черт возьми, сеньор! Ну, тогда, надеюсь, хотя бы вас?.. (Возвращаясь). Надеюсь, ваша светлость расскажет все без утайки? Как оно и было?.. Расскажет о своей падчерице, Франциске, которую вы хотели поскорее выгодно выдать замуж, чтобы поправить свои дела? О том, как ваша жена ненавидела свою дочь и как она пыталась соблазнить ее возлюбленного? Как вы преследовали нас с Франциской, пока не отправили меня в изгнание, а ее на кладбище?.. Мне кажется, вашей светлости будет, что рассказать небесам.

Бургомистр (негромко): И я расскажу, Гуан, видит Бог, я все расскажу… Расскажу, как ты явился как раз тогда, когда я, наконец, нашел для моей Франциски подходящую партию. Как ты расстроил все мои планы. Как забивал ей голову своими глупыми фантазиями и распевал под ее окнами нелепые серенады… Ты, думаешь, я забыл? (Поднявшись с кресла). Я все помню, Гуан. (Презрительно). Без гроша в кармане, не умеющий ничего, кроме как дерзить и своевольничать, – да, кто бы ни захлопнул перед тобой дверь своего дома?

Дон Гуан (тихо): Она любила меня, ваша светлость.

Бургомистр (повернувшись, идет по сцене стариковской походкой, заложив руки за спину, устало): Вскружил глупой девчонке голову, вот и вся любовь.

Дон Гуан (твердо, но по-прежнему тихо): Мы любили друг друга.

Бургомистр: Что ты заладил!.. Любили. Не любили… (Останавливается возле окна, глядя на улицу, спиной к Дон Гуану). Оставь эти сказки, Гуан. Ты бросил бы ее так же, как и всех тех, кто по глупости или по неопытности попал в твои руки. (Презрительно). Любили…

Дон Гуан (глухо): Вы правы, ваша светлость. Но, к несчастью, случилось так, что на этот раз она бросила меня. Вот почему я могу только повторить сегодня – мы любили друг друга.

Бургомистр (по-прежнему не поворачиваясь): Глупости! Что бы ты ей дал со своей любовью? Свой пустой дом? А в придачу такие же пустые карманы? Или, может быть, свое имя, которое склоняли на всех углах?

Дон Гуан: Что бы я ни дал ей, это было бы гораздо больше того, что дали ей вы. (Спокойно). Ведь это вы ее убили, ваша светлость.

Бургомистр медленно поворачивается к Дон Гуану.

Конечно же, ничего из ряда вон выходящего. Вы не подсыпали ей яду, и не подсылали подкупленных убийц, вы просто рассказали Франциске, что ее возлюбленный изменяет ей с ее собственной матерью. И этот рассказ убил ее.

Бургомистр: Мальчишка… Она умерла от воспаления легких.

Дон Гуан: Она умерла от горя, ваша светлость. Такая, знаете ли, банальная и немного смешная история. Сколько их случается на земле… (Чуть слышно). Боже мой, ах, если бы я только сумел уговорить ее тогда…(Оборвав себя, громко). Впрочем, я утешаюсь тем, что если небеса еще не совсем очерствели, имея дело с такими, как вы, то они приготовили ее душе самое лучшее место, какое только есть в Раю. (Опускается на стул).

Короткая пауза.

Бургомистр (искренне изумлен): Нет, ты просто спятил… Прошло пятнадцать лет!..

Дон Гуан: Всего пятнадцать лет, ваша светлость…