Лили Марлен. Пьесы для чтения

Доктор Пурсоньяк (настойчиво): Можно попробовать отвар из сливовых косточек. Помогает вспомнить даже то, чего никогда не было. А в крайнем случае, советую вам прибегнуть к помощи флеботомии, сиречь, кровопусканию, дабы разрядить сгустившиеся пары и дать мыслям свободно фунциклировать, так сказать, облегчая работу памяти вашей светлости…

Бургомистр: К черту флеботомию!.. Из-за нее, я уже позабыл, что хотел сказать. (Задумывается). Ага. Слушайте меня внимательно, господа эскулапы. Видите этого господина?.. Так вот, хочу вас по-хорошему предупредить, что, как это ни печально, но его здоровье из рук вон плохо.

Доктор Любек (рассматривая Дон Гуана): Ошень похоже на правду.

Бургомистр: Обратите внимание на этот блуждающий и не располагающий к приятности взгляд. Надеюсь, он свидетельствует о весьма обширном умственном расстройстве, порождающем разного рода опасные фантазии, сопровождаемые гневом, яростью и бешенством. Ну, а этот бледный кожный покров? Не мне вас учить, что он является безошибочным признаком какой-то скрытой мании, которая свила себе гнездо в глубине этой несчастной души… Словом, господа светила, вы и без меня видите, что дело из рук вон плохо.

Доктор Любек: Будьте спокойны. Касподин Любек знает свой дело. Я уже сейчас наблюдать голым глазом, что больной страдать острой формой ипохондрической меланхолии.

Доктор Пурсоньяк (снисходительно): Коллега, наверное, хотел сказать, меланхолической ипохондрии. Эта болезнь, скорее, более меланхолическая, чем ипохондрическая.

Бургомистр: Браво, господа гиппократы. (Направляясь к двери). С нетерпением буду ждать ваших результатов.

Бургомистр и Секретарь уходят.

Доктор Пурсоньяк (доктору Любеку, с вызовом): Так вы говорите – ипохондрическая, любезный? (Подходит к нему почти вплотную).

Доктор Любек (отодвигаясь): О, да! Ошень сильно ипохондрическая.

Доктор Пурсоньяк (подвигаясь еще ближе): Меланхолическая, коллега. Меланхолическая.

Доктор Любек (отодвигаясь): Вы иметь несчастье заблуждаться… Но я готов уступить вам, как тут у вас говорить, пальму.

Доктор Пурсоньяк: Пальму, как раз, можете оставить себе.

Доктор Любек: Я только хотеть сказать, что в свете рекомендаций касподина бургомистра, это уже не иметь существенное значение. Ипохондрическая или меланхолическая, но касподина больного надо немедленно придать, как у вас тут говорят, коспитализации… (Отодвигаясь от Пурсоньяка). Что это вы на меня так глядеть?

Доктор Пурсоньяк: Боюсь, доктор у меня для вас плохие новости. У вас на лице все признаки какой-то неизвестной науке болезни.

Доктор Любек: Какая глюпость!

Доктор Пурсоньяк (решительно): Я вас должен немедленно осмотреть.

Доктор Любек (отходя в сторону): Шерта с два. (Поспешно прячется за Дон Гуана). Я здоров.

Доктор Пурсоньяк: Когда больной говорит, что он здоров, значит дело плохо. (Наступает на доктора Любека).

Доктор Любек (отступая, нервничая): Да что же вы из-под меня, наконец, хотеть?

Доктор Пурсоньяк: Надо говорить «от меня», а не «из-под меня». К тому же вы произносите «ч» как «ш», а «з» как «с». Это плохой признак. (Наступает).

Доктор Любек: Это простительно, потому что я есть иностранец. (Отступая за Гуана). Говорю вам, я абсолютно здоров!

Доктор Пурсоньяк: Послушайте, коллега. Вы имеете наглость утверждать, что человек, который называет себя доктором Любеком, абсолютно здоров?

Доктор Любек: Отчего же не здоров?

Доктор Пурсоньяк: Да, оттого, черт возьми, что Любек – это город!

Дон Гуан, который до этого не без удовольствия слушал разговор врачей, негромко смеется.

Доктор Любек: Что такое? (Оскорблен). Любек есть фамилия моего папы!

Доктор Пурсоньяк (негромко): Ваш папа – город Любек?.. (Вплотную приближаясь к доктору Любеку, с сочувствием). Позвольте мне ваш пульс, коллега.

Доктор Любек (убирая за спину руку): Зачем пульс? Не надо пульс.