Лилия между тернами

Ники стояла надо мной и изучала меня, и от медленно разгорающегося огня в её взгляде все моё тело напрягалось, а член дергался и истекал смазкой.

Очень медленно Ники сняла свою одежду, открывая моему голодному взгляду все, что я хотел видеть больше всего на свете. Встав на колени на кровати рядом со мной, она закусила губу, словно сомневаясь, стоит ли продолжать. При мысли, что она может просто передумать, меня прошил импульс боли, сжимая тисками бедные яйца. Я застонал сквозь зубы, глаза Ники метнулись к моему лицу, зрачки расширились, а рот приоткрылся, выдавая участившееся дыхание.

Решившись, прекрасная принцесса оседлала меня, медленно опустившись на мои бедра чуть ниже несчастного изможденного ожиданием члена. Долгожданный контакт кожи и её влажного лона был словно шок, и мои бедра дернулись вверх, умоляя прекрасную мучительницу о большем.

Ники наклонилась к лицу, и я потянулся к ней. Но она отказала мне в поцелуе, и её губы спустились на моё горло. Опять не сумев удержать стона, я откинул голову, подставляясь ей и принимая все, что она захочет мне дать.

— Ты не будешь меня трогать. Совсем, — повторила она у моего уха и продолжила целовать мою шею.

Зарычав, я вцепился руками в спинку кровати до судорог в пальцах, чтобы напоминать себе, что не могу нарушать её правила.

Губы Ники, как настоящее орудие изощреннейшей пытки, путешествовали по моей коже, соскальзывая все ниже так невыносимо медленно. Я сжимал изо всех сил зубы, чтобы не заорать, требуя дать мне хоть что-то, кроме этих лишающих выдержки поцелуев.

Ей живот терся о дергающийся член, и у меня просто все темнело в глазах от усилий удержать себя на месте. Опрокинуть Ники на спину, развести до предела ей ноги, вонзить себя в неё и двигаться резко и жестко до тех пор, пока я не изольюсь до последней капли, вот чего мне сейчас хотелось просто до онемения.

Но нет, я не сдамся. Это Никина игра. Она ведет, и она решает или убить меня этим ожиданием наслаждения, или даровать мне рай.

Ники втягивала мои соски и царапала зубами и ногтями кожу на груди и животе, извлекая из меня звуки, которые я никак не мог контролировать. Я сжимал изголовье кровати так сильно, что наверняка погнул на хрен весь металл, судя по его жалобному скрипу.

Когда она спустилась к моему животу, я уже был совершенно невменяем и не помнил, почему должен сохранять неподвижность. Но держался за эти железки так, словно от этого зависела моя жизнь.

Когда Ники приподнялась и обхватила мой ствол рукой, я едва не кончил, дергаясь под ней, как в припадке. Подняв голову, я смотрел, как Ники наклоняется к моему члену и чувствовал себя обреченным на самую сладкую смерть из всех возможных в этом мире.

Ники облизнула головку, из которой уже давно сочилась скользкая влага, и мой позвоночник выгнуло, превращая его в один сплошной раскаленный прут.

А когда её рот обхватил мой член, я заорал и, не в силах оставаться неподвижным, широко раздвинул ноги и вонзил пятки в матрас, чтобы удержаться и не толкнуться с силой в её рот.

— Ники! Ники! Мать его, Н-и-и-и-к-и! — хрипел я, умирая от того, как ощущались эти неопытные, но безумно желанные движения её губ и языка.

Раскаленная лава стекала к моей пояснице, сжигая меня желанием послать все на хрен и толкаться навстречу каждому посасыванию моей девочки.

— Черт возьми, Ники, еще движение и я превращусь в долбаный фонтан! — просипел я, чувствуя, как оргазм мучительно вытанцовывает на кончике моего члена.

Ники выпустила меня из своего рта и поднялась на коленях, располагая своё лоно прямо над моим пульсирующим стволом. Она потерлась об него, покрывая горячей влагой, и мои ноги затряслись от того, как сильно я противился желанию податься ей навстречу.

— Я не принадлежу тебе! — хрипло произнесла она. — Слышишь? Я не твоя!

— Конечно нет, принцесса. Но я твой! Весь с потрохами!

Она замерла, словно не веря мне, но затем опять обхватила меня и стала водить по своим мокрым, припухшим складкам, измываясь надо мной.

— Не люблю тебя, Рим! — наклонившись выдохнула она в моё лицо, желая наказать… — Никогда не хочу тебя любить!

— Не люби. Я могу делать это за двоих. Только не уходи. Никогда, — взмолился я.

Ники всхлипнула и стала опускаться на меня, дрожа всем телом.

— Это ничего не значит. Просто секс, — простонала она, запрокидывая голову и я, не выдержав, изогнулся с криком ей навстречу.

Пусть сейчас так. Но я сделаю все, чтобы изменить это.

Её тело приняло меня, и я, наконец, оказался в гребаном раю. Ники оперлась о мою грудь и стала скользить по моей длине, не сводя затуманенного взгляда с моего лица. Её глаза сверкали, приоткрытые губы влажно блестели, грудь подпрыгивала, и рваные движения выжимали из меня остатки разума и самообладания. И что б я сдох, если в моей жизни случалось что-нибудь лучше этого!

Я задыхался и корчился, сдерживая свой оргазм ради её наслаждения. В моей голове грохотал набат крови, каждую мышцу в теле свело до окаменения, мой член не был таким твердым никогда в жизни, и моё освобождение не просто просилось наружу, оно орало, продираясь на волю.