Лилия между тернами

Римман стаскивает с меня одеяло и опускает свой рот на мою грудь. Прикосновение его горячих губ мгновенно выстреливают в моё тело импульсом желания, стирая остатки сонливости, хоть и отзывается легкой тянущей болью в низу живота. Я открываю глаза и вижу его лицо. Он смотрит на меня со странной смесью тревоги и нежности, и я ловлю себя на том, что любуюсь им.

— Пора вставать, Ники. Локи ждёт нас внизу. Ты должна позавтракать и поговорить с ним перед встречей со следоками.

Но при этом он продолжает целовать меня, опускаясь по ребрам к животу, и я непроизвольно сжимаю бедра, интуитивно реагируя на легкую боль внутри, из-за того, что от его ласк все дрожит и сокращается внутри.

Римман, уловив это моё движение, тут же резко вскидывает голову и гневно смотрит на меня.

— Что, уже жалеешь? — говорит он, и его челюсти сжимаются, словно он готов меня укусить.

Я запускаю руки в его взъерошенные волосы и прижимаю его голову к своему животу, преодолевая легкое сопротивление.

— Я ни о чем не жалею. Просто мне немного некомфортно, прямо сейчас. Ты понимаешь? — мой голос хриплый и еле слышный.

Римман расслабляется и трется жесткой щетинистой щекой о мою кожу, и это ощущение опять посылает новый импульс чувственного голода в мою голову и низ живота.

— Я знаю, что тебе было больно, Ники. Но за это извиняться не буду. Этого было не избежать. Я и так слишком долго боролся с потребностью оказаться внутри твоего тела. Обещаю только, что больше никогда не причиню тебе боли нарочно. Но теперь, когда ты сама допустила меня к своему телу, не жди, что я буду сдерживать себя. Ты мне будешь нужна. Очень часто.

Римман опускает голову и с наслаждением, совершенно по-кошачьи трется о мой живот, легко целует, спускаясь к бедрам.

— Я вчера обтер тебя, принцесса, но ты все равно вся пропитана моим запахом. Я бы хотел, чтобы ты так и ходила весь день, но ты опять, черт возьми, возбуждена и боюсь, что я просто не сдержусь и оторву башку Локи с его болтливым языком, если он это учует. Так ты пахнуть должна только для меня!

Римман растопыривает пальцы на своей ручище и собственническим жестом накрывает мой лобок и низ живота, а потом быстро подымается и тянет меня как куклу в душ.

— Смой этот запах со своего тела, или я совсем рехнусь и не выпущу тебя из спальни, — он запихивает меня в кабинку, а я молча улыбаюсь, сама не зная чему.

Обернувшись, я целую его в шею. Моя кошка просыпается, удовлетворенно потягиваясь внутри, и неожиданно предлагает поглотить этого самца без остатка.

— Помоешь меня? — мурлыкаю я, прижимаясь к его телу.

Даже сама и не знаю, откуда берутся эти повадки во мне. Видимо, с природой не поспоришь.

— Нет, Ники. Это добром не кончится. Но я постою прямо здесь и посмотрю на тебя.

И он отступает, оставив открытой дверцу душевой кабинки, как и в самый первый раз.

Я включаю воду и медленно скольжу по коже руками, глядя прямо в темнеющие серые глаза. Римман смотрит на меня почти с яростью и резко выдыхает.

— Когда у нас будет больше времени, я покажу тебе насколько чревато дразнить меня, Ники. Я жду тебя на кухне. И если не хочешь замывать кровь Локи на полу и на стенах, очень прошу — оденься поскромнее.

И он уходит, и вид у него при этом раздосадованный. А я, выбравшись из душа, стою и смотрю широко раскрытыми глазами на собственное отражение в зеркале. Внешне ничего не изменилось. У меня те же глаза и губы, то же самое тело. Но откуда тогда эта темная и жгучая потребность, что поднимается к моей коже, едва я вижу Риммана? И если до прошлой ночи я отрицала и отгораживалась от этой своей стороны, то сегодня утром, едва ощутив его запах и увидев его, я почувствовала эту все увеличивающуюся нужду в нём. Она была так отчетлива и неоспорима, что просто лишала меня способности нормально мыслить. Это словно сильный голод, который, нарастая, захватывает все мысли и скручивает каждую клетку в теле.

Нет и намека на смущение или сомнения. Это похоже на пробуждение от долгого-долгого сна всех моих потребностей и желаний. Так, словно раньше я была в жизни просто пассивным зрителем, которого даже особо и не цепляло происходящее действо. А с разрушением прежней реальности без остатка и неожиданным появлением Риммана раcсыпались все щиты, и я оказалась в самом центре урагана из эмоций, событий и новых ощущений.

Не знаю, сколько все это продлится, как, впрочем, и моя жизнь. Не знаю, как долго рядом будет Римман, прежде чем устанет от меня. Но, сколько бы это все ни продлилось, я больше не собираюсь прятаться от собственных чувств, закрываться или чего-то бояться. Хочу чувствовать все отчаянно и остро, даже если это потом разорвет меня на части.

Одев джинсы, я медлю перед шкафом, а потом вытаскиваю с полки футболку Риммана. Она, естественно, висит на мне мешком. Но зато у него не будет повода сказать, что я одета сексуально.

Спускаюсь и вижу на кухне Локи в костюме с чашкой кофе в руках, непринужденно развалившегося на стуле. Он увидел меня раньше Риммана и нагло усмехается.