Лиловые бабочки (СИ)

– Ну вот и всё, – признался Илья, рисуя на моей груди одному ему понятные символы и фигуры. – Теперь точно конец. Парадокс: я так сильно и так долго хотел сделать тебе больно, держать на поводке, жестко лупить и драть, но снова и снова мой «потолок» – лишь нежно ласкать кончиками пальцев и целовать. Не могу тебя обидеть даже в шутку, хоть стреляй...

Я сначала обрадовалась, решив, что мужчина передумал относительно своих кровожадных планов насчет меня. Но Илья меня расстроил:

– Как ты думаешь, милая, сколько всего фотографий должно быть в коллаже?

– Не знаю, – пожала плечами я. – Полагаю, что это число кратно трем.

– Верно. В основе тройка. Всегда так было. Это база.

– Поясни.

– А даже пояснять нечего. Рождение. Жизнь. Смерть. Что было, что есть, что будет. Три неразрывные элемента.

– Дался тебе этот коллаж, – вздохнула я. – Все беды из-за него. Жил бы себе и жил. А так… вся жизнь под откос.

– Моя жизнь пошла под откос задолго до коллажа.

Грустное признание.

– Я вот думаю, – призналась я. – А если бы я не приехала в Москву, ты бы не начал составлять этот коллаж. Значит, я виновата. Нельзя мне было сюда. А ведь меня предупреждали, что в Москве меня ждёт большая беда. Мол, для «понаехавших» здесь счастья не будет.

– Милая, я убеждена, что мы бы в любом случае встретились, – заметил Илья. – Некоторые встречи неизбежны. Я много по стране колесил, поверь. Я даже в твоем родном городке бывал, вот ведь ирония какая. И даже в Ульсане, на родине твоих родителей.

– Ирония, – согласилась я.

Илья чмокнул меня в губы, слез с дивана и принялся рыться в своей сумке.

Нашёл.

Хирургический скальпель.

Я сглотнула. Дело – швах. Это реально опасно. И он явно будет резать именно на убой, медленно и методично. Интересно только, что именно он решит отрезать?

– Милая, иди, наверное, в ванне поваляйся немножко, – попросил Илья. – Там… с пенкой, с солью. Не нервничай, всё нормально, правда. Тебе надо прийти в себя, расслабиться. Не спеши, ты сейчас вся заляпанная, это нехорошо. Я люблю, когда ты чистенькая. Хотя это всё тебе тоже идёт, может, так… Нет, всё-таки иди в ванну… давай я сам тебя помою, а потом ты просто поваляешься в тёпленькой водичке. Вот. Так, наверное, будет хорошо.

Собственно, так мы и поступили. Илья и сам на удивление быстро помылся под душем, и помыл меня. Делал он это с какими-то непонятными тоской и отчаянием во взоре. Потом набрал ванну, и я даже мысленно запаниковала, решив, что именно это место моего будущего убийства. Но нет. Просто ванна. Просто тёплая расслабляющая ванна с пеной, как Илья и обещал.

– Ты не спеши, – чмокнул он меня в лоб. – Валяйся, сколько посчитаешь нужным. У нас впереди вечность, Рюк. Жаль только, что с Кусей ты так и не дала мне пообщаться...

Я пожалела мужчину. Мне-то уже нечего терять, а у него это последние приятные воспоминания о любимой.

– Илюш... Дала. Во всех смыслах дала.

– Тогда спасибо. Ей понравилось?

– Она говорила, что никогда тебя не забудет.

– Моя любовь быстро учится, – одобрительно произнес Илья. – Инициативу стала проявлять, напор появился. Тела своего больше не стесняется...

Я игриво было швырнула в него пеной, но потом сказала неожиданно серьёзным тоном:

– Илья... просто совет. Если... ну... получится так, что ты сможешь начать новую жизнь... Обратись к урологу и сексопатологу. Я думаю, что ты ошибаешься насчет бесполого «оно». Очень даже сильно ошибаешься. Рефлексы никуда не делись. Уверен, что человек, который отнесется к тебе с пониманием, тоже найдется. К тому же далеко не всех интересует исключительно секс.

– Я подумаю, – странным голосом сказал бывший журналист. – Но должен сказать, что меня пугает твоя искренняя забота. Видит Бог, от кого-кого, но от тебя я ее не ожидал. Потому что не заслужил.

На выходе из ванны Илья обернулся и произнёс:

– Кстати… Вероятно, тебе будет это интересно. В коллаже всего 21 фотография. Ты была права. Два снимка лишних. Но один новый вскоре появится. Правда, не думаю, что он будет суперэстетичным.

– Почему 21?

– ОЧКО, – болезненно скривился Илья. – Это каламбур. Самый мужской каламбур на максимально скандальную тему. Люблю провокации.

Что ж... Похоже, программа моего ухода из жизни слегка прояснилась.

Наплескавшись в ванне, я решила, что нет никакого смысла оттягивать неизбежное. Вытерлась, надела белую футболку и светло-серые спортивки и направилась в зал.

Увиденная картина поразила меня до глубины души: весь мой диван был закидан ярко-красными бумажными бабочками, а в углу, рядом с балконом, в луже крови валялся абсолютно голый Илья с перерезанным скальпелем горлом. Шельмец знал, как правильно резать, чтобы наверняка. Я хотела посмотреть, он вообще жив или нет, но Илья внезапно открыл глаза и вяло прохрипел:

– Не подходи. Запачкаешься, глупая. Шансов выжить нет: я знал, что делал.

– Я поняла, почему ты так поступил, – прошептала. – Ты с самого начала видел себя в центре коллажа?

Илья совершенно невменяемо улыбнулся.