Лиловые бабочки (СИ)

– Ну как сказать, – с некоторой опаской и осторожностью принялась пояснять я. – Разным. Блог веду про туризм, фотки изредка на фотостоках продаю. Сейчас вот конкретно с Яном вожусь, это, по сути, и есть моя основная работа. Не бедствую, как ты понял по моей охране.

– Элитная содержанка ты, короче, так и говори, – благодушно изрек Леха, вглядываясь в узкие глазенки моего сынишки и снова боязливо переводя взгляд на Чэна. – Вот уж не ожидал... М-да. А ты неплохо устроилась, как я погляжу. Упакована прилично… Тупых телохранителей-качков завела, опять же… Это кто ж из наших нуворишей тебяосчастливил? Бывший глава медиахолдинга Борис? А нет… это стопудово кто-то местный, да? Я прав? Прав? Поэтому ты на ПМЖ, в то время как других людей, если верить твоим словам, всех уже выслали с острова?

Я проглотила плохо скрытый упрёк бывшего друга. Лешка сделал совершенно неправильные выводы. Но пояснять ему, почему именно он неправ, я не стала. Как не стала и говорить Чэну, чтобы он прогнал моего неприятного собеседника.

– Значит, ты где-то тут неподалеку живёшь, – продолжил выпытывать Алексей.

– Да уж надо думать, – усмехнулась я. – Но, прости, к себе в гости не приглашу. Моя вторая половинка это не приветствует. Он, собственно, вообще против любых моих встреч с представителями противоположного пола. Даже случайных.

– «Папик» будет против? – ехидно хихикнул Лёха. – ...бать... Я в ах...е. Нет, я знал, что ты та ещё штучка, но это...

– Контролируй речь, сын всё-таки по-русски понимает, вот ведь какое дело. А твою ругань влёт запомнит.

– Зонуска! – заинтересованно прокричал узкоглазый мальчик, деловито копая лопаткой песок. – Зо-о-онуска!!! Мама – зонуска! У неё есть «папик»!

– О чем я и говорила, – миролюбиво заметила я, поправляя на Янчике панамку. – Хорошо, что только это запомнил. Он быстро учится. Особенно дурному. Хотя мне грех жаловаться: к языкам у пацана явная склонность. Не могу нарадоваться. Такой дар надо развивать.

– Билингвы все такие.

– Так он не билингва. Билингва я. А мой Янчик, хах... – усмехнулась я и с нескрываемой гордостью стала перечислять. – Загибай пальцы: гоюй и хоккиен – это практически родные, повседневные: на Тайвани без них никак; русский – потому что родители между собой разговаривают; корейский – я его ругаю иногда, ну и вообще использую в крайней степени возмущения. Думала поначалу, хоть так душу отведу... Так Ян сообразил, что к чему, прикинь, пришлось прекращать эту порочную практику. Потом вообще внезапно на хакка и языке племени атаял залопотал. Главное, я добрую половину местных разговоров не понимаю, а он – получите, распишитесь. Индиго, ё-мое…

Чумазый Янчик хитро улыбнулся и выдал шипяще-свистящую реплику на средне-китайском, на удивление грамотно интонируя.

– О чем и речь, – хмыкнула я. – Так и живём. Тут ляпнем, здесь ляпнем. А он запоминает. Анализирует. И вводит в бытовую речь. Иногда такие комбинации выдает, что хоть стой, хоть падай. Даже не знаю, что будет, когда он английский начнет учить. А он начнет, без английского никак. Путунхуа и английский – это база.

– Планы у тебя наполеоновские, как я погляжу, – скалился Лёха.

– Да это не у меня, – отмахнулась я. – Но, к слову, мы Яна вообще не заставляем заниматься. Он сам на слух ловит и запоминает. Вот английский придется именно учить, причём нам двоим, я в нём не сильна. Хотя кто его знает... Возможно, появись в ближайшее время в нашей среде толковый англоговорящий сотрудник, Ян начнет повторять за ним...

Сын деловито лепил песочных рыбок и поросят своими многочисленными формочками. Над головой ребенка неторопливо кружила маленькая белая бабочка с красными точками на навершиях крыльев.

Я задумчиво наблюдала за бабочкой и Яном. Слишком знакомо... Знакомо изнаково. Значит, я невольно оказалась права: бабочка Ильи изначально была белой. Красное – наносное. Просто некоторыхбабочекнадо жестко контролировать. Контролировать и оберегатьот грязи и тех, кто является источником загрязнения… Вот приехал Алексей со своей ядовито-зеленой душой, и одно только его появление привнесло изменения в некогда девственно-белый цвет крыльев маленькой бабочки моего ребенка…

– Руомеи!!! Руомеи, ц!!! – протяжно пронеслось откуда-то со стороны бара. Раздался громкий женский смех, а затем какие-то менее понятные для Алексея звуки местного наречия.

– Так, дорогой, ну всё, завтра достроим, – принялась собирать ведерки – совочки – формочки я. – Пора домой. Время тик-так!

– Бу ши! Бу ши! – взвизгнул Ян.

– Да никто этот замок не сломает, смотри, сколько тут охраны! Никому проблемы с твоим сердитым отцом не нужны!

Сын капризно тыкнул пальцем в песчаное строение и истошно заверещал по-корейски для большей убедительности и проникновенности.

– Не хочет уходить? – ухмыльнулся Лёха. – Надо же, какой капризный стервец. Не люблю маленьких детей.