– Да нет, хочет, – возразила я. – Ян уже устал. Просто требует, чтобы его «шедевр» обязательно сфотографировали на память. У меня в телефоне уже целая коллекция снимков песчаных замков. Вот и не верь после этого в переселение душ, м-да. До свидания, наверное. Не сказала бы, что сильно по тебе скучала, Лёш, разошлись мы в прошлый раз отнюдь не на хорошей ноте, но мне, как ни странно, было приятно вспомнить прошлую жизнь, пусть и ненадолго. Хотя… ох… сложно всё это. Непростое время для меня было. До сих пор аукается.
Я грустно покачала головой.
У бара снова прозвучали требовательные зовущие реплики на гоюй, но я, увлеченная своими нерадостными воспоминаниями, их не услышала.
– Ху дие! – сердито произнес мужчина в светло-сером костюме, подходя к нам. – Ц! Кого зову, поясни? Меня злить совершенно не стоит. Не хотел ведь тебя отпускать. Почему ты не сидела дома? Почему опять ослушалась? Что у тебя за внезапные проблемы, я ни черта не понял из шипений Вэя… Какой русскоговорящий мужчина? В смысле он тебя
– Баба! – счастливо завопил Ян и побежал навстречу азиату.
Алексей пошло облизнулся, а затем расплылся в широчайшей улыбке.
– Ну ничего себе. Вот это встреча…. Раз вы оба тут, значит...
– Отвали по-братски, а? – скривился тот, кого в России все знакомые называли Игорем или Иваном. – Вообще всё равно, что ты там понял. Мне твое мнение до балды.
– Лешка у нас, оказывается, поселился, прикинь, какая ирония, – улыбнулась я. – Похоже, прежняя журналистская Москва хочет собраться внутри нашего маленького посёлка. Это уже третий москвич за неделю.
– Ничего подобного, – зло произнес китаец. – Никогда. Ни за что. Пусть эта
– Зо-о-онуска и «папик»!!! ...бать... Я в ах...е!!! – загорланил ребенок, повиснув обезьянкой на мужчине.
Я покраснела. Всё-таки главное Янчик запомнил. Из всей речи Лёхи вычленил лишь максимально
– Тебе кранты, солнце моё, – обманчиво-ласково произнёс азиат, обращаясь ко мне.
– Да я поняла, тиранище, – вздохнула я. – Пойдем домой, наверное. Яна кормить пора, мыть да спать укладывать.
– Ребят, стойте, – тормознул нас Лёха. – Погодите. Я… задержу вас ненадолго. Всё это очень, очень интересно, я же сейчас лопну от любопытства. Как долго вы тут уже на ПМЖ? Вы же на ПМЖ, верно? И почему именно тут? Почему оба? А откуда ребенок? Кто его отец? А…
Я тихонько рассмеялась. Журналист никак не может связать одно с другим. Хреновый, видимо, журналист. Копипастер, не более. Это забавно.
– Всю жизнь, – хмыкнул азиат. – Потому что
– Сначала мы всерьёз рассматривали вариант Таиланда, – призналась я, забирая раскапризничавшего сынишку на руки. – Но решили, что для начала лучше всё-таки тут. Хотя не исключаю, что мы чуть позже переедем в Самуи. Как-то нестабильно здесь сейчас, слухи разные нехорошие ходят.
– Сейчас везде нестабильно, – буркнул тот, кого в Москве величали Игорем, обнимая меня. – Пойдём, говорю же. И это… Лёха. Проваливай по-хорошему. Я могу быть чертовски убедительным. Тебе и твоим
Я резко прекратила улыбаться. Это было конкретное
– Мой муж прав. Я бы прислушалась к его рекомендации. Он слов на ветер не бросает.
– Муж? Зачем меня обманываете? Но вы же оба… Блин… да все же в курсе, что у вас были фейковые отношения исключительно для поимки серийного маньяка… – заверещал Алексей.
– Муж, муж, – снова недовольно буркнул азиат. – Сам ты фейк, меньше телек смотри и вбросам верь, журналюшка.
– Зо-о-о-онуска! – завопил Ян, бурно прыгая на моих руках. Мелкий явно нацелился усесться на моей шее для наилучшего обзора окрестностей. – Зонуска и муз!!! Зонуска – мама! Фууму! Тья!
– Лёш, если тебе интересно, я вышла замуж за Хэя в начале 2019 года. Хотя как по мне, мы с июля 2018 года в семейных отношениях. Я бы с этого момента считала.
Я помахала у потрясенного лица журналиста рукой с надетым стареньким алюминиевым кольцом, который мой будущий муж купил когда-то вместе со жвачкой за 15 рублей в магазинчике сладостей. Я так и не избавилась от этого подарка, хотя супруг неоднократно уговаривал меня сменить его на что-нибудь посолиднее.
«Попробуй муа-муа… попробуй джага-джага» назойливо раздалось откуда-то из-под одежды Алексея.
– Звонят, извините, – чуть покраснев, пояснил бывший журналист. – Я должен ответить. Дела.
Мы с Хэем переглянулись и одновременно скривились.