Лимб

Мастер ножей подозревал, что между Динмарком и Вэй много недосказанного. Много обид, но есть и нечто большее. Не исключено, что они снова будут вместе. Быть может, Завея отправится в Содружество, скинув вековое бремя со своих плеч. И тогда ей понадобится преемник. На роль которого идеально подходил Коэн.

Отрастив крылья, звездолет устремился в степные просторы. Скорость была сумасшедшей — тень слилась с ветром и колышущимися травами. Ландшафт размазался от движения.

Мастер ножей закрыл глаза.

Просидел так около минуты.

В это время корабль менял конфигурацию, схлопывался, ужимался до едва приметной точки.

И выпадал в обычное пространство.

В Преддверье.

Ольгерд открыл глаза и буквально прилип к обзорным экранам. Твердь стремительно приближалась, занимая собой всю видимую часть купола. Над головой мастера взошли луны и засияли Рукава Туники.

Знакомые созвездия.

Ольгерд всё еще прокручивал в голове разговор с ниром. Павшие боги — вот кем были мифические творцы. Демиурги уже собирались превратить себя в нечто большее — то ли перейти в иное ментальное состояние, то ли наполнить мироздание своим разумом, то ли создать новую вселенную и перебраться туда. Никто толком не помнил. Потому что случился Большой Откат. Магелланцы развязали масштабную войну против Дверной Сети, которую требовалось закрыть уже давно. Просто у творцов руки не доходили — решались более важные задачи. Когда Демиурги поняли, что обречены, что им не успеть перестроиться до начала деградации, то запустили процесс распада Сети. Автоматические отключения планет, растянувшиеся на века. Процесс был организован таким образом, чтобы ускориться в будущем, оставив одичавшим потомкам хоть какую-то надежду на развитие и повторное изобретение межзвездных перелетов. Как показала история, никто с этим не справился… Потому что в мир пришла магия.

Действительно — зачем изобретать космические корабли, если имеются Двери? И к чему развивать технологии, если можно усовершенствовать заклинания? То, что подарили людям Демиурги, превратилось в проклятие. Прогресс замедлился, почти остановился.

Откат достиг Нирваны и поставил крест на переходе сверхразума в иную ипостась. Ниры по-прежнему умели коллективно мыслить и творить невероятные по меркам обычных людей вещи. Вот только из богов они превратились в полубогов. Точнее — в ущербных небожителей.

Ниры успели запрограммировать разрушение Сети до того, как их накрыло. Откатившись, Демиурги утратили интерес ко всему и выработали нынешнюю философию. Могли они предвидеть будущее или нет? Могли. Потому что именно сейчас начинали отваливаться ключевые миры. Рвались потоки, переставали действовать руны и заклинания. Растворялись в воздухе пробитые магами порталы. Скиты всё еще будут парить, сказали ниры. Там антигравы, дублирующие аварийные системы. Вот только Двери закроются навсегда.

Ольгерд покинул Нирвану, понимая, что не сможет туда вернуться. Даже на корабле. Ведь это звездная машина, скользящая по струнам. Вечное странствие, которое невозможно остановить. Он покинул деревушку на берегу озера за час до отключения. Марк перебросил своих друзей на корабль, после чего исчез. На прощание они с Ольгердом крепко обнялись.

Через неделю закроется Дверь в Предельные Чертоги.

Стимбург будет недостижим.

Внутри что-то сжималось, хотелось плакать. Ножи станут обычными кусками стали. Террасы Гильдии опустеют. Наставники разбредутся по континенту и однажды умрут. Всё, что они умели, забудется. Обветшают кельи послушников, никто не подарит очередному мальчишке полярного рлока на день рождения. Люди в серых балахонах превратятся в легенды и сказания, память о них померкнет.

Зато придет Содружество.

С кораблями, знаниями и новыми возможностями. Придется начинать с нуля — расти, подниматься над дикостью и обретать былое могущество. Восстанавливать всё, что забрал Откат.

Перестать бояться Посторонних.

Дотянуться до звезд.

— Мы на месте, — сообщил корабль.

Рык, свернувшийся калачиком у ног хозяина, распрямился во весь свой немаленький рост. Зверь что-то почуял. Запах дома проник в звездолет через пролившееся металлическими каплями отверстие люка.

Ольгерд встал.

Кресло распалось на атомы и молекулы, перестало существовать. Мостик сделался пустым…

Почти пустым.

Взгляд Ольгерда зацепился за темный силуэт непрерывного потока, молчавшего на протяжении последних часов пути.

— Прощай, — сказал Ольгерд чужому.

Силуэт шевельнулся.

— Рад был знакомству, Ольгерд из Ламморы. Кажется, так принято говорить у представителей твоего вида?

Ольгерд с улыбкой кивнул.

— Увидимся, — сказал поток. — Когда-нибудь.

— Увидимся, — эхом повторил мастер, с тоской глядя на звездное небо, вросшее в купол.

И направился прочь.

Он не верил в то, что сказал. Жизнь человека коротка — ее не хватит, чтобы облететь все миры Содружества и отыскать старого знакомого. Не хватит даже на Линию Баланса. Но Ольгерд, возможно, попытается. Когда-нибудь.

— Науллайну, — донеслось из-за спины. — Система Четвертого Завета.