Алексей снова побежал, стреляя сразу из двух стволов. Он уже не ставил целью попадать, хоть бы немного распугать тварей. Позади шевелился живой ковер из членистоногих.
— Да откуда вас столько? — перепугано завопил Алексей. Он, перезаряжая пистолеты на бегу, вдруг споткнулся и выронил обойму.
— Вот черт! — выругался он. Обойма испарилась, даже не долетев до каменного пола. Один пистолет стал бесполезен. Алексей кинул его в подступающих пауков и обхватил оставшийся пистолет двумя руками. Точность попаданий резко улучшилась.
А потом коридор закончился завалом. Алексей прекратил бессмысленный бег, все-таки пауки загнали его в ловушку. Он встал на колено и принялся стрелять. За десять минут почти непрерывной пальбы пространство вокруг немного очистилось, а ствол ощутимо нагрелся.
Он старался в первую очередь уничтожать самых крупных арахнидов, а мелкие не особо торопились нападать. Кроме того, образовался небольшой затор из груды мертвых тел. Пока членистоногие перешагивали через трупы своих сородичей, их было очень легко отстреливать.
Алексей быстро разработал собственную тактику борьбы с арахнидами. Стрелять по конечностям смысла не имело, так как, даже потеряв пару лап, они продолжали двигаться. От хитина крупных пауков пули рикошетили, не причиняя никакого вреда. А вот круглое брюшко оказалось самым уязвимым местом. Чем крупнее тварь, тем большее количество пуль приходилось выпускать в раздувшийся шар, но в итоге — брюхо лопалось, и тварь начинала биться в агонии, а потом недвижно замирала.
Вот только отступать теперь было некуда. Можно, конечно, попробовать разобрать завал, но пауки не дадут столько времени.
Умирать даже во сне не хотелось. Тем более в желудках поганых тварей.
Алексей растерянно посмотрел по сторонам. Мелкие паучки расползались в разные стороны, открывая проход. По коридору шло что-то громадное, многоногое, было отчетливо слышно, как хитин царапает стены прохода, а земля содрогается под весом твари.
— Босс уровня? — засмеялся Алексей, — ну иди сюда, дружок, сейчас я тебя приголублю.
Тварь показалась из-за поворота, и Алексей понял, что от беретты толку будет мало. Хитин она не пробьет, а голодное брюхо совсем опало, и его почти не видно за головогрудью и огромными толстыми лапами. Глаз у монстра было так много, что они располагались в три ряда.
— Вот же пакость, — выругался Алексей, и взмолился — ребята, ну вытаскивайте меня отсюда.
Стандартный SOS нужно передавать с помощью определенного набора движений глаз. Только времени на это нет. Алексей еще раз попробовал застрелиться. Пистолет безрезультатно щелкнул несколько раз подряд.
— Вот же, блин, — Алексей начал стрелять ускоряясь. Тах-тах-тах. Beretta 92FS двухрядный магазин на пятнадцать патронов, калибр 9 мм. Против паука-монстра, с толщиной хитиновой пластины, наверное, в палец, это же совсем несерьезно. После пятого магазина отстрелянного практически очередью, Алексей почувствовал, как сильно нагрелся ствол беретты, и понял, что дальше стрелять в паука смысла нет.
— Да помогите же мне, — закричал он.
— Ну ты и тормоз, Лешка, — сказал вдруг Костик прямо
— Точно! — закричал Алексей, — ну как же я сам не догадался?
Хватило одной обоймы, чтобы громадина сталактита, перебитая выстрелами, рухнула на гигантского паука. Острый край пробил панцирь. Проткнутый насквозь огромной каменной булавкой паук задергался в агонии, царапая стены и пол. На голову посыпались мелкие камушки.
— Да не стой же ты столбом. Беги! — закричал Костик, — пока мелочевка не проснулась.
Алексей отважно наступил на паука, который все еще слабо шевелился, и побежал по коридору в обратном направлении. Многолетняя практика игровых поединков подсказывала, что позади героя врагов быть уже не должно. Но он ошибался. Пауки снова начали прибывать.
— Костян, как отсюда выбраться?
— А тебе куда нужно? — уточнил Костик, — вверх или вниз?
— Да мне пофигу, лишь бы подальше отсюда.
— Ты что думаешь, чем дальше — тем проще? — хихикнул Костик. — Не-а. Все равно сдохнешь
…
Глава двенадцатая
Артем не спал четверо суток. Его снова заставили всю ночь дежурить у мониторов, хотя смысла в этом не было никакого. Артем уже почти ничего не понимал в показаниях самописцев и выскакивающих на мониторах столбиках цифр. Слишком устал.