Линга Шарира. Третье возрождение Феникса

Ребята опять заняли свои койки, это уже третье погружение без Артема. В глубине души он им немного завидовал. Сейчас они будут спать. Артем посмотрел на часы и ничего не понял. Стрелки показывали без пяти два. Какого черта опять? Он посмотрел по сторонам. Ребята мирно спали в койках, опутанные проводами. Лаборанты следили за приборами. Палыч стоял около программиста, опять бедняга не спит, и вполголоса что-то втолковывал. Ночь шла своим чередом. Артем с ужасом перевел взгляд на монитор жизнедеятельности.

Доверили инфантильному идиоту самое важное. А он спит в оглоблях.

От резкого вброса адреналина в мозг сознание прояснилось. Нет, с цифрами все было в порядке.

Слава богу! Но ведь я же не спал!

Артем негромко подозвал одного из лаборантов, попросил подменить, сам поехал, умылся и покурил на улице. Поднял взгляд на круглую улыбающуюся луну и злобно спросил:

— Чего ты скалишься, дура?

Это было глупо. Не дай бог, услышит кто. Что люди подумают? Он осмотрелся по сторонам, но в курилке, кроме самого Артема, никого не было. Ну, само собой, два часа ночи. Весь гарнизон спит без задних ног. А точно сейчас два ночи? Он посмотрел на часы. Часы показывали 2:07. Артем успокоился, выбросил окурок в массивную урну и покатил обратно в лабораторию. По дороге еще дважды проверял время. Нет, провалов в памяти больше не было.

В 4:35 прервалась связь с Мотылем. Приборы писали нули, стрелки самописцев застыли в центральном положении. Пришлось сделать пометку в журнал учета. Палыч подошел к Сергею и пощупал пульс. Мотыль глубоко спал, на лице застыло умиротворенное выражение. Лаборанты ползали по полу шипя как ужи, чертыхались, проверяли соединения кабелей. Нашли проблему, быстро устранили. Палыч вернулся к прерванной работе. Программист опять негромко проклял Страуструпа, пожелав ему вечно гореть в геенне огненной.

Артем обреченно уставился на монитор. Немного поморгал и потер веки. Наконец-то глаза согласились сфокусироваться — показания были в норме. Артем снова взглянул на часы, они показывали 5:38. Получалось, что он не спит уже ровно четверо суток. Много это или мало? Нужно у Палыча спросить.

Курить не хотелось, но нужно было еще раз проветриться. Совсем скоро подъем, а он выглядит как вялая курица над Парижем

. Что-то странное происходило с мышлением. Мозг глючило, словно компьютер Палыча. Некоторые мысли переплетались, образуя смешные сочетания из пословиц, поговорок и привычных фраз. Словно калейдоскоп из слов.

Артем снова умылся. Который раз за ночь? Пятый? Шестой? Он не мог вспомнить, как ни старался. В животе булькало выпитое кофе. Выкатился на свежий воздух. Закурил, хотя не собирался. Смял закончившуюся пачку, выкинул в урну. Закашлял. Болела голова, горло и заложило нос. Простыл, что-ли? Еще не хватало.

* * *

Завтрак не лез в горло. От вида каши воротило. Чай был мутный и теплый. Пить совсем не хотелось. Опять подташнивало. Артем вяло поковырял ложкой в тарелке и отвез поднос на мойку. Будем считать, что позавтракал.

Первым вернулся оттуда Алексей, потом Мотыль с Янкой. Койки Якута и Лены были пусты. Ну да, Палыч же дал выходной. Артем почесал лоб. Голова уже не болела, а невыносимо зудела и чесалась.

В 10:00 собрались в комнате досуга. Якут опять рассказывал о химерах. Артем понял, что уплывает, и сосредоточился. Почему-то подумалось, что он все это уже знает. Очень-очень давно. Возможно, даже еще до Чечни. В далеком-далеком детстве.

Кто мог мне тогда рассказывать о химерах? Мама? Разве мама знала что-нибудь о химерах?

Это было во сне, — наконец догадался Артем, — мне тогда было лет шесть всего, и мне приснились химеры.

Артем покачал головой. Это могло быть правдой? Он не зна…

* * *

…олесо опять зацепилось за порог. Артем вздрогнул и поднял взгляд. Откуда и куда он едет? Он не помнил. Быстро посмотрел на часы. 13:22. Значит, обед уже прошел? Сколько он ни напрягал память, никак не мог вспомнить. Впрочем, какая разница. Есть не хотелось. Ничего не хотелось. Артем почувствовал слабость. Руки дрожали, словно он пил три дня подряд. Опять накатывала тошнота.

Он развернул кресло и покатил в курилку.

Плевать, — отчаянно думал он, — сейчас покурю и пойду спать. Хватит надо мной издеваться!

Но он точно знал, что не пойдет.

Что-то должно было произойти сегодня. Совсем скоро. И я должен немедленно собраться с мыслями.