Линия Периферии (СИ)

Тот совершенно растерялся. Позволив одержимости близким успехом взять вверх, он вообще не подготовился к тому, что его могут раскрыть. Тем более — Клэр, которую тот решил держать в стороне на случай приобретения долгожданного козыря, и, возможно, вообще избежать надобности исполнять договор и делиться добычей. И, стоило ему только наткнуться на реальную зацепку, как тут же возникает она. Похоже, что на этот раз ему придётся просто смириться. В конце концов, не так уж много он и теряет, делясь добычей с черноволосой. Не ослаблять хватки! Он ещё может сохранить над ситуацией единоличный контроль.

— Дворжак, а что он? — Виктор сам не понял, чего он хотел добиться этой фразой, очевидно, просто выторговывая несколько дополнительных секунд.

— Кровь в столовой, — с небольшой задержкой ответила та, вынуждая оружейного дилера непроизвольно задержать дыхание, — ты плохо её убрал.

Тот усмехнулся, демонстрируя лёгкий оттенок задумчивой печали:

— Точно, ты же у нас была криминалистом. Что ж, поздравляю, вы нанесли мне сокрушительное поражение, детектив.

— Я ненавижу сброд, из которого ты прибыл. Я ненавижу тебя и твои методы. Я презираю само твоё существование и связана с твоими авантюрами одним лишь договором, который вправе в любую минуту разорвать. И поверь, я не стану колебаться.

— Ты ведь понимаешь, что нам может прийтись избавиться от всех свидетелей? — ответил он, гася своё минутное смятение.

На этот раз промолчала Клэр, не спеша разворачиваться к собеседнику лицом. Тому сложно было понять, что творится на уме у черноволосой, но атмосфера вокруг сгущалась, как никогда раньше.

— Всё имеет свою цену, Виктор. Не стоит об этом забывать.

Тридцатью часами ранее

— Чай подан, — Джеффри, картинно переступая порог, продемонстрировал поднос с тремя столовыми кружками сомнительно выглядящей чёрной жидкости, не издающей и намёка на запах. — Дамы и господа, перед вами образец лучших, э-э, советских сортов. Только на нашем мероприятии, бесконечных запасов столицы восемьдесят шестого!

В комнате отдыха сейчас находились три человека: Лия, Павел и Николас. Расставив чашки, пилот оставил поднос на тумбе, попутно разбив давно обесцветившуюся вазу, и с некоторой неловкостью занял свободное кресло. Можно было подумать, что он пытается наладить отношения с присутствующими, учитывая достаточно холодную обстановку, но правда была в том, что двигала им скорее скука и не имеющая адекватного выхода накопившаяся психологическая усталость.

— Я не могу здесь оставаться, — произнесла Лия, продолжая листать ветхую газету, описывавшую, из того что Джеффри сумел разобрать из заголовков, какие-то внутриполитические события СССР конца восьмидесятых.

— Не могу не согласиться, — финансист, глотнувший принесённого пилотом чая, тут же зашёлся в кашле. — Я удивлён, что мы до сих пор продержались на местных припасах.

— Хэй, — откинулся Джеффри, — могло быть и хуже. Мы ведь могли вообще ничего и не найти.

— То, что ситуация могла быть и хуже, ничуть не компенсирует отвратности сложившейся в данный момент.

— Ну-у, не то чтобы я сильно спорил…

— Продержаться — продержимся, — Лия не отрывала глаз от газеты, — но что вы думаете о месяце, двух? О годе? Что, если нам не удастся выбраться и вовсе, и всё доброе десятилетие нам придётся посвятить на прорубание выхода на поверхность? Менее устойчивые из нас начнут терять контроль над собой в первый же месяц. Тех же, кто окажется покрепче, скорее всего погубят последствия паники и неизбежных конфликтов, для нашего положения, смертоносных.

— Ты, похоже, не в настроении.

— Депрессия — только начало. В лучшем случае, мы просто перережем друг друга во сне.

— А-а, не трогай свой образ, я уже привык! Мы выберемся отсюда, рано или поздно. Я дал слово, что за нами придут.

— И откуда нам знать, что твоё слово чего-то стоит? — неожиданно резко бросил обычно молчаливый Павел. — Мы здесь сами по себе. Чёрт бы побрал этот вылет. Знал же!

— Так мы ничего не решим. Все здесь находятся в одной лодке, хотят они того, или нет, и, если мы вообще собираемся доплыть до берега, придётся действовать сообща. Разве это не очевидно? Послушай, Павел, что это был за вылет? Ты ведь что-то знаешь. Любая зацепка способна натолкнуть нас на разгадку природы этого места. Мы ещё можем выбраться отсюда своими силами. Контакт с залом связи не утерян, лишь заблокирован, даже в худшей из ситуаций мы сумеем найти подход…

— Не сможем! Система вне нашего контроля. Кто-то блокирует её извне, я уже пытался подключиться. Ты не понимаешь! Что ты вообще можешь понимать?!

— Полегче, дружище. Я всё-таки пилот, не забывай.

— Трудно доверять пилоту, угробившему собственную машину.

— Да ну вас! Конечно, автоматическая зенитка здесь вообще ни при чём!

— Начнём с того, что полёт в таких погодных условиях уже сомнительное удовольствие, — сказала Лия, лишь на секунду оторвавшись от газетного чтива.

— Прошу прощение за проявление своего лётного невежества и смиренно преклоняюсь пред вашим безграничным опытом, — Джеффри опёрся на стол, — миледи.

— Я принимаю вашу неудачную лесть.