Линия соприкосновения

— Почему мне доводится посещать исторические места только во время расследований, а? Молчишь, специальный агент? А я скажу. Потому что у нас сплошные расследования, но никакого отдыха и личной жизни. Только закончили дело на Луне, тут же нарисовался Сириус со своими шахтами, потом сразу этот Тетраэдр на Арктуре, теперь вот Добровольский, артефакты, Жёлтый глаз и пирамиды…

Ричард перевёл взгляд со шведа на Нуаре и усмехнулся:

— Положим, с личной жизнью у тебя вроде как всё наладилось? — Айво смутился и не нашелся, что ответить, а Эстель сделала вид, что не услышала реплики Сноу. — Впрочем, это не моё дело. Стоп, вижу кафе. Нам туда! Перекусить, зарядить коммуникаторы и обсудить сложившуюся ситуацию. Тем более что раньше чем через три недели мы никак не можем появиться на Земле… обычным порядком.

— Появиться не можем, вернее, не должны, а вот докладывать по субкосмической связи обязаны регулярно.

— По обстановке, — поправил Сноу.

— Ты знаешь Дон Кимуру не хуже меня, — пожал плечами Блумберг. — Докладывать ему нужно тогда, когда он этого хочет, а не когда вы, спецагент Ричард Сноу, соблаговолите найти время и отчитаться. Вот и кафе. Заходим? Кстати, если мы не хотим, чтобы Дон Кимура узнал о нашем досрочном прибытии на Землю, то предлагаю не только не заряжать коммуникаторы, но выключить их и полностью заблокировать доступ к любым сетям.

Сноу задумчиво посмотрел на свой аппарат:

— Верно. Только у нас с тобой есть функция «кокон», когда МИППС недоступен извне ни при каких обстоятельствах, а вот у мадемуазель Нуаре такого девайса нет. Придется уничтожить её аппарат.

— Ошибаетесь, — ответила Эстель и достала свой МИППС. — Думаете, только в КОНОКОМе есть специалисты, разбирающиеся в коммуникационных системах? Как бы не так!

Она произвела ряд манипуляций и положила коммуникатор обратно в карман шорт.

Они устроились на веранде кафе, откуда перед ними вышли последние посетители, и сделали заказ.

— Я предлагаю в отчёте не упоминать Эстель. И в самом деле, всё, что она делала, можно свалить на Нормана, — уплетая аппетитную мергезку, сказал Айво.

— Можно, конечно, — Сноу долго смотрел на француженку. — Но рано или поздно Норман попадётся в наши руки, и тогда придётся снова выкручиваться, врать.

— Подумаешь, — легкомысленно парировал швед. — Когда попадётся, тогда и будем думать. А потом, мне кажется, что сейчас Норман, получив гонорар от Палмера, надолго затаится. Отдохнуть, пожить в своё удовольствие, денежки потратить в конце концов надо, да и заказчиков больше нет.

— Это кто тебе сказал, что заказчиков нет?

— По крайней мере, мы о них ничего не знаем, — Блумберг отодвинул тарелку. — А ты считаешь, что кроме Палмера в нашем секторе Вселенной есть ещё «прорабы-строители»? Он же сказал…

— Мало ли что он сказал! Почему мы должны верить этому Палмеру? Он нам что — сват, брат? И вообще, мы с вами уши развесили, нам и накидали на них лапши! В домино мы, видите ли, играем на их шахматной доске! А они метро строят в одиннадцати измерениях сразу! Инструментики невзначай теряют, и контакт им не нужен…

— А ты что же, думаешь, что всё, что нам рассказал Палмер — ложь?

— Не ложь, а легенда. Для таких дурачков, как мы. Под её прикрытием они чёрт знает чем могут у нас под боком заниматься. Ты о таком варианте не думал?

Блумберг откинулся на спинку стула:

— Даже если это так, ты в силах с этим что-либо поделать, как-то помешать выполнению их замысла? — Ричард молчал. — То-то и оно! Ни черта мы с тобой не можем. И всё человечество, похоже, не может. Не способно, не доросло. Давай лучше думать, что начальству докладывать будем, а то уже стемнело совсем. Скоро надо и в гостиницу двигать, мне, например, элементарно спать охота…

Эстель встала из-за стола и, извинившись, пошла в дальний конец пустого зала, туда, где виднелась барная стойка, за которой дремал черноволосый курчавый арабчонок. Выслушав вопрос Эстель, он указал рукой куда-то в сторону, и женщина скрылась в неприметном коридоре.

— Хорошо, будем думать и об отчёте, — согласился Сноу, проводив Нуаре взглядом. — Но сначала давай проверим одну мою гипотезу…

— Гипотезу? — встрепенулся Айво, выпрямился и положил локти на стол. — Интересно. Давай, излагай.

Тем временем сумерки опустились на долину и окутали тьмой землю. Искусно подсвеченные пирамиды и Сфинкс будто парили в тёмно-синем африканском небе, на котором крупными горошинами проступили звёзды. Последние туристы вдалеке рассаживались в ярко освещенные изнутри пассажирские флаеры. У самой поверхности тусклым синеватым светом вспыхнули редкие фонари, которые почти ничего не освещали, а лишь неровным пунктиром обозначали причудливые изгибы пешеходных дорожек. Опустилась тишина, и только цикады шумно переговаривались между собой.

Женская фигура бесшумно выскользнула из боковой двери кафе, осторожно ступая по камням, отошла на несколько десятков метров и достала из кармана светящийся небольшой прибор. Две звезды стремительно сорвались с неба и упали рядом с еле различимой тенью человека.

— Тот?