Линкоры

– Локационный пост доложил о работающем локаторе, – известил командующий, склонившись над тактической картой, – радиорубка подтвердила данные.

– Шумопеленгатор?

– Нет! – так же коротко ответил адмирал. – Однозначно дальше возможностей наших приборов, – он указал так и не разожженной сигарой в точку на карте, – примерный пеленг неизвестного источника тут. А мы сейчас здесь.

Его прервал резкий звонок телефона.

– Это наблюдатель с «вороньего гнезда», – старпом быстро подошел к задней стеке рубки, где мигали лампочки на контрольном щите.

Следующие полчаса на «Бисмарке» стало очень неспокойно и шумно, особенно в первые десять-пятнадцать минут, когда о его броню одна за другой детонацией разбивались боеголовки ПКР.

Современные железяки против «вчерашних»

Ракеты были, несомненно, хороши тем, что можно удобно и безопасно ударить, не выходя на дистанцию дальнобойной артиллерии противника.

Но какая там у них была боевая часть? Проникающая? Фугасная?

Фугасировали!

Проникали!

Но не так, как хотелось бы.

Две ПКР успокоились о толстый борт в пределах цитадели, лишь вмяв крупповскую сталь.

Еще две?

Скорость у AGM-84 при ударе о борт «Бисмарка» все-таки была 290 м/с.

Но даже по расчетам весьма сведущих людей, при самых благоприятных условиях (например, угол атаки и подрыв БЧ в момент удара, плюс к массе заряда прибавить невыгоревшее топливо) «Гарпун» способен продырявить лишь 150 миллиметров.

Жахнули две боеголовки, выдавливая переборки, растягивая хромо-никелевые плиты, пытаясь разорвать межмолекулярную связь, оставляя пищу для пожаров, вызывая напряжение людских мышц и сухожилий, съедающий глаза дым и горячий пар, саднящий кашель травящихся продуктами горения легких.

Это все при фугасном заряде!

Кумулятивная головка не сделала бы даже этого. Ткнулась бы носом в сталюку, сработал мгновенно взрыватель, высвобождая килоджоули энергии раскаленного кумулятивно песта, прожигая дыру размером в пару футбольных мячей. И горел бы воздух в полой переборке меж двух разнесенных на метр листов брони…

Максимум – спалив пустующий матросский кубрик или кладовую с тушенкой… поскольку важный или взрывоопасный узел корабля располагать у борта ни один инженер-проектировщик не будет.

Иначе говоря – все это оказалось малоэффективно!

Другое бы дело торпедный удар… с выверенным подрывом в самом уязвимом месте бронированного корабля – под днищем.

Водная среда характеризуется слабым затуханием ударной волны вследствие малой сжимаемости, и при подводном взрыве образуется «волна давления» или, иначе, «ударная волна», которая в восемьсот раз плотнее воздушной и способна легко пробить нижнюю слабозащищенную обшивку корабля, даже переломить киль-балку… или сорвать рули и винты, обездвижив цель, лишив управления.

Но и в этом виде вооружений британский фрегат «Портленд» страдал недостатком – несомые им малогабаритные торпеды «Стингрэй», классифицируемые больше как «противолодочные», имели всего 45 кг взрывчатого вещества в боевой части. А самым слабым звеном была дальность их применения – всего чуть больше четырех морских миль.

В штабах, американских и английских, сидели далеко не дураки – может быть, не в таких технически-изысканных подробностях, но трезвую оценку своим боевым средствам давали.

Однако что было в арсенале, тем и стреляли!

И пусть правительство Великобритании продолжало вести натянутый, почти скандальный диалог с Бундестагом, адмиралу Трэвору, который руководил и отвечал всеми чрезвычайными операциями на море, с Даунинг-стрит, 10 неофициально, но недвусмысленно дали понять, что позор, нанесенный Королевскому флоту, не должен остаться без ответа.

Что ж, Тревор задействовал дополнительные силы.

Параллельно готовился воздушный удар. Истребители-бомбардировщики «Торнадо» уже стояли на взлетной полосе военной базы в Балдоннел (все же надавили на ирландцев). Кому-то в штабе этот вариант пришелся настолько по душе, что там пожелали провести атаку, не дожидаясь следующего дня… породив спорную дискуссию с более рациональными военными специалистами.

В итоге идею продавили частично, решив ограничиться в предварительной миссии парой ударных машин.

«Торнадо» взлетали еще засветло. Ввиду ночного рейда, дозаправку в воздухе посчитали рискованной, нагрузив машины дополнительными топливными баками в ущерб подвешенному вооружению.

* * *

А пока непосредственно на месте оставался одиночка фрегат. «Портленд».

Его команда была в полной мере ознакомлена с тактико-техническими возможностями как немецкого, так и японского линкоров… особенно в плане дальнобойности их главного калибра.

Современный корабль, обладая мощным и подавляющим «радиолокационным глазом», просто «отбегал» на недоступные для визуального обнаружения расстояния. Жалкие попытки самурайских и тевтонских РЛС были забиты широкополосными помехами.

Капитан 3-го ранга Сара Уэст ждала наступления темноты, когда можно было не рискуя подойти на нужную дистанцию для пуска торпед.

А еще срочно и обязательно надо было «сбегать» на пеленг радиомаяка и подобрать с воды уцелевших пилотов.