Лионель Линкольн, или Осада Бостона

— Благодарю васъ за эту честь, капитанъ Польвартъ, — сказала, вставая, Агнеса, — но въ моемъ сердц,- она придожила руку къ своему сердцу, — не можетъ занять мсто человкъ, только что проливавшій кровь моихъ согражданъ и несущій имъ цпи рабства… Извините, сэръ, вотъ майоръ Линкольнъ. Онъ здсь все равно что хозяинъ. Передаю васъ ему.

Ліонель какъ разъ входилъ въ комнату, когда были произнесены эти слова. Агнеса прошла мимо нето и удалилась.

— Лучше быть почтовой лошадью, лучше быть лакеемъ на посылкахъ, чмъ влюбленнымъ! — воскликнулъ Польвартъ. — Чертовская жизнь, Ліонель! И эта барышня обращается со мной, какъ съ извозчичьей клячей… Но какіе у нея глаза! Хоть сигару объ нихъ закуривай. Ей-Богу, мое сердце превратилось въ горсточку пепла. Скажите, Ліонель, что съ вами? Во весь этотъ проклятый день у васъ не было такого смущеннаго и разстроеннаго вида, какъ сейчасъ.

— Уйдемте сейчасъ, пойдемте ко мн,- отвчалъ майоръ, дйствительно очень разстроенный чмъ-то. — Надобно же намъ оправиться посл похода.

— A вы думаете, я объ этомъ забылъ? — сказалъ Польвартъ, вставая и стараясь поспть за быстро пошедшимъ Ліонелемъ. — Я уже зазжалъ на вашу квартиру и всмъ распорядился. Взядъ у одного пріятеля кабріолетъ и създилъ. Потомъ я написалъ своему другу Джемми Крэгу: предлагаю ему. помняться мстами. Ну ее, вашу легкую пхоту! Думаю переходить въ драгуны… Но вы счастливецъ, Ліонель, не то что я: васъ, вроятно, встртили улыбками…

— Какія тамъ улыбки! — нетерпливо воскликнулъ Ліонель. — Вс женщины на одинъ фасонъ: капризныя, не поймешь ихъ.

— Стало быть, Ліонель, съ вами тоже обращаются, какъ съ собакой?

— Какъ съ дуракомъ, — отвчалъ Ліонель и пошелъ еще быстре.

Польвартъ совсмъ запыхался, едва поспвая за нимъ. Такъ дошли они до квартиры Ліонеля и были оба чрезвычайно удивлены, заставъ тамъ совершенно неподходящую компанію.

Передъ маленькимъ столикомъ сидлъ Мэкъ-Фюзъ и уписывалъ остатки вчерашней холодной говядины, запивая лучшимъ виномъ изъ хозяйскаго погреба. Въ углу комнаты стоялъ связанный длинной веревкой Сетъ Седжъ, а напротивъ плнника сидлъ Джобъ и подалъ куски, которые ему отъ времени до времени бросалъ гренадерскій капитанъ. Меритонъ и другіе лакеи прислуживали.

— Что такое здсь у васъ длается? — спросилъ изумленчый Ліонель. — Въ чемъ провинился мистеръ Седжъ? За что его связали?

— За государственную измну и за убійство, — отвчалъ Мэкъ-Фюзъ.

До сихъ поръ Седжъ стоялъ съ опущенными глазами, но тутъ ихъ поднялъ и сказалъ:

— Я никого не убивалъ.

— Скажите, пожалуйста! Не убивалъ! A въ меня стрляли зачмъ?.. Не безпокойтесь, васъ будутъ судить и повсятъ.

— Не найдется во всемъ Массачусетс такихъ присяжныхъ, которые бы обвинили меня въ убійств человка, находящагося въ живыхъ и совершенно невредимаго.

— Убійца! Крамольникъ!.. Тоже сказалъ: присяжные въ Массачусетс! Да я васъ просто въ Англію отправлю, тамъ васъ повсятъ, вотъ и все!.. Въ Ирландію съ собой увезу, на Зеленый островъ! Велю васъ тамъ повсить и закопать зимой гд-нибудь въ болот.

— Да что онъ сдлалъ? — спросилъ еще разъ Ліонель. — За что такія страшныя угрозы?

— Что сдлалъ? Дома не сидлъ, вотъ что.

— Не сидлъ дома?

— Вотъ именно. Да что вы, майоръ Линкольнъ, забыли, что ли, какъ вся страна наполниласъ точно осами, отыскивавшими себ гнздо? Вы забыли свою прогулку по горамъ и долинамъ?

— Неужели мистеръ Седжъ оказался сегодня среди нашихъ враговъ?

— Да разв я не видлъ самъ, какъ онъ стрлялъ въ меня три раза въ продолженіе трехъ минутъ? Одна изъ пуль пробила эфесъ у моей сабли, а въ плеч у меня и сейчасъ сидитъ крпкая дробина. Хорошъ мн подарокъ? Каковъ разбойникъ?

— Незаконно называть человка разбойникомъ, когда нельзя этого доказать, — замтилъ Джобъ, — а изъ Бостона уходить и въ Бостонъ приходить можно каждому сколько угодно. Это вполн законно.

— Слышите, слышите, какіе негодяи? Законамъ меня учатъ, когда я самъ сынъ адвоката изъ города Корка! должно быть, вы оба были съ мятежниками. Васъ, я вижу, обоихъ повсить придется.

— Что все это значитъ, мистеръ Седжъ? — нарочно громко воскликнулъ Ліонель, чтобы помшать Джобу дать компрометирующій отвтъ. — Неужели это возможно, что вы участвовали въ бунт и даже стрляли въ человка, который можетъ считаться почти живущимъ у васъ въ дом?

— Я полагаю, что лучше будетъ говорить поменьше, — отвчалъ Седжъ. — Вдь еще неизвстно, что будетъ дальше.

— Слышите вы, что говоритъ этотъ уличенный хитрецъ? — вскричалъ Мэкъ-Фюзъ. — У него даже не хватаетъ совсти честно сознаться въ своихъ проступкахъ. Да оно и не нужно. Безъ этого обойдемся. Знаете, маіоръ Линкольнъ: мн удалось окружить партію нетодяевъ изъ числа тхъ, что насъ разстрливали по пути, и перебить ихъ всхъ холоднымъ оружіемъ. Но этого субъекта я веллъ взять живымъ и привелъ сюда, чтобы при первомъ же случа повсить.

— Если все это такъ, — сказалъ майоръ, — то мы должны передать его въ руки властей. Вдь мы еще не знаемъ, какъ будетъ поступлено съ другими плнными, захваченными въ этомъ удивительномъ дл.