Лирика Древнего Египта

Впрочем, ограничившись такой оценкой, мы проявили бы, вне всякого сомнения, сухой педантизм. Совершенство формы, естественность, высокая художественность образов, присущие лирическому творчеству древних египтян, могут и ныне доставить подлинное наслаждение любителю поэзии, несмотря на огромное расстояние во времени, отделяющее нас от них.

Древнеегипетские песни и гимны, вероятно, исполнялись под аккомпанемент музыкальных инструментов: тимпанов, лютен, систров. Метрическое строение отдельных строф определить сейчас трудно, даже невозможно, так как египтяне, подобно некоторым другим восточным народам, например евреям, не выписывали гласных звуков, имевших в их языке подчиненное значение. Каждое слово, видимо, имело ударяемую гласную, которая могла быть долгой в открытом слоге и краткой в закрытом. Ритмичности способствовало повышение и понижение тона. Возможно, существовала и рифма. Строки стихотворения нередко отделялись друг от друга поставленной вверху строки красной точкой. В некоторых циклах конец стихотворения отмечался сокращенно написанным словом «кончать». Строфа обычно состояла из четырех строк.

Художественный эффект достигался с помощью сложных приемов: игры слов, симметричности построения, параллелизма членов, аллитерации, единообразного начала строф и т. д. Так, в «Начальном слове великой подательницы радости» значение первого слова каждого стихотворения совпадает с его порядковым номером в этом цикле. Например, во второй песне слово «Сену» означает одновременно и «Брат» (в данном случае — возлюбленный) и «второй». В «Начале радостных песен», где речь ведется от имени цветов, названия их созвучны одному из последующих слов: цветок «мех-мех» (василек или портулак) сочетается с «мехаи» («уравновешивать»).

К сожалению, отсутствие вокализации лишает нередко даже египтологов возможности полностью оценить высокое совершенство формы египетской поэзии, ибо подлинное звучание слов, их тональность, а иногда и смысл остаются скрытыми. Это создает большие трудности при переводе на современные языки.

Бесконечно далек от нас мир египтян. Но нас до сих пор не могут не волновать многие мысли и чувства, запечатленные в их произведениях, и особенно в их лирике, которая пережила столько веков и не утратила своей красоты, юности, обаяния. Мы можем с полным правом повторить вслед за безымянными создателями прекрасных творений далекой древности:

Они ушли,
Имена их исчезли вместе с ними,
Но писания заставляют
Вспомнить их.

И. Кацнельсон

ЛЮБОВЬ

[СИЛА ЛЮБВИ][2]

Перевод В. Потаповой

1

Любовь к тебе вошла мне в плоть и в кровь
И с ними, как вино с водой, смешалась,
Как с пряною приправой — померанец
Иль с молоком — душистый мед.

О, поспеши к Сестре своей,

Как на ристалище — летящий конь,
Как бык,
Стремглав бегущий к яслям.

Твоя любовь — небесный дар,

Огонь, воспламеняющий солому,
Добычу бьющий с лету ловчий сокол.

2

Меня смущает прелесть водоема.
Как лотос нераскрывшийся, уста
Сестры моей, а груди — померанцы.
Нет сил разжать объятья этих рук.

Ее точеный лоб меня пленил,

Подобно западне из кипариса.
Приманкой были кудри,
И я, как дикий гусь, попал в ловушку.

3

Твоей любви отвергнуть я не в силах.
Будь верен упоенью своему!

Не отступлюсь от милого, хоть бейте!

Хоть продержите целый день в болоте!
Хоть в Сирию меня плетьми гоните,
Хоть в Нубию — дубьем,Хоть пальмовыми розгами — в пустыню
Иль тумаками — к устью Нила.

На увещанья ваши не поддамся.

Я не хочу противиться любви.

4