Лирика вагантов в переводах Льва Гинзбурга

Хорошо сидеть в трактире.
А во всем остатнем мире
скука, злоба и нужда.
Нам такая жизнь чужда.

Задают вопрос иные:

«Чем вам нравятся пивные?»
Что ж! О пользе кабаков
расскажу без дураков.

Собрались в трактире гости.

Этот пьет, тот — жарит в кости.
Этот — глянь — продулся в пух,
у того — кошель разбух.

Всё зависит от удачи!

Как же может быть иначе?!
Потому что нет средь нас
лихоимцев и пролаз.

Ах, ни капельки, поверьте,

нам не выпить после смерти,
и звучит наш первый тост:
«Эй! Хватай-ка жизнь за хвост!..»

Тост второй: «На этом свете

все народы — божьи дети.
Кто живет, тот должен жить,
крепко с братьями дружить.

Бахус учит неизменно:

«Пьяным — море по колено!»
И звучит в кабацком хоре
третий тост: «За тех, кто в море!»

Раздается тост четвертый:

«Постных трезвенников — к черту!»
Раздается пятый клич:
«Честных пьяниц возвеличь!»

Клич шестой: «За тех, кто зелье

предпочел сиденью в келье
и сбежал от упырей
из святых монастырей!»

«Слава добрым пивоварам,

раздающим пиво даром!»
всею дружною семьей
мы горланим тост седьмой.

Пьет народ мужской и женский,

городской и деревенский,
пьют глупцы и мудрецы,
пьют транжиры и скупцы,

пьют скопцы и пьют гуляки,

миротворцы и вояки,
бедняки и богачи,
пациенты и врачи.

Пьют бродяги, пьют вельможи,

люди всех оттенков кожи,
слуги пьют и господа,
села пьют и города.

Пьет безусый, пьет усатый,

лысый пьет и волосатый,
пьет студент, и пьет декан,
карлик пьет и великан!

Пьет монахиня и шлюха,

пьет столетняя старуха,
пьет столетний старый дед,
словом, пьет весь белый свет!

Всё пропьем мы без остатка.

Горек хмель, а пьется сладко.
Сладко горькое питье!
Горько постное житье…

СПОР МЕЖДУ ВАКХОМ И ПИВОМ [36]