Лисандра, жена некроманта

И когда он успел стать таким важным для неё?! Лисандра сама этого не понимала. Не в храме же, при обмене клятвами! И не тогда, когда высадил её около столичного особняка, а сам укатил в неизвестном направлении, оставив новоявленную супругу на попечение слуг. И даже, вероятно, не тогда, когда поцеловал её руку, встретив по прибытии в холле замка. Может быть, она так сильно истосковалась по искреннему вниманию за последние четыре года, так устала чувствовать себя обузой, с которой возятся только из долга, что готова была всё отдать даже за тень доброго отношения. Или же в ней было слишком много нерастраченной любви, которую она готова была подарить первому, кто согласиться принять.

Прошло чуть более суток с момента появления Лисандры в Вейге, а казалось – целая жизнь, так много всего с ней случилось. Только вчера утром ей хотелось сбежать куда-нибудь подальше, лишь бы не стать для Тиэльрана Вейга донором жизненной силы, а теперь она мечтала о том, чтобы он позволил ей это сделать! И его категорический отказ ранил в самое сердце, будто тем самым муж отвергал её.

Лисандра уныло побрела вглубь парка, не желая, чтобы кто-нибудь в замке видел её слёзы, и долго гуляла одна среди высоких сумрачных деревьев, слушая их тихий шелест.

***

Следующие несколько дней она не видела мужа. Он больше не приглашал её на прогулки, а когда она осмелилась прийти к его комнате и робко постучаться, никто не ответил. Она подёргала ручку, но дверь оказалась заперта. Искать лабораторию она не решилась, опасаясь ещё больше его рассердить.

Адалия, ухаживая за Лисандрой, смотрела с пониманием и сочувствием, но говорила о посторонних вещах, никак не затрагивая тему отношений девушки с мужем. Правда, теперь Лисандра каждый миг помнила, что «служанка» не служанка вовсе и вообще не человек, и вела себя с Адалией скованно и напряжённо. Установившиеся между ними в Исантрисе тепло и доверие растаяли без следа.

Снова единственными развлечениями Лисандры стали чтение и вышивка. Тиэльран действительно выписал для неё из столицы с десяток книг в ярких обложках. Но отчего-то они не радовали Лисандру, не влекли погрузиться в созданные воображением писателей приключения отважных героев, совершающих головокружительные подвиги ради императора или прекрасной дамы. Эти истории казались ей теперь слишком неправдоподобными, надуманными, словно за пару дней она внезапно повзрослела и разучилась верить в чудеса. К тому же они никак не решали её собственную проблему и не помогали хотя бы на время забыть о ней.

Лошадь Лисандре тоже выделили, и девушка смогла кататься. Сопровождал её обычно Зимеон – молодой, стройный и гибкий парень с лукавым прищуром зелёных глаз и коротко стриженными каштановыми волосами. Он развлекал её в дороге смешными или, напротив, жуткими байками, часто улыбался, скаля белые зубы и играя ямочками на щеках, и, наверное, любой другой девушке показался бы очень привлекательным. Но Лисандра помнила, что он тоже демон, побаивалась его и умудрялась каким-то образом не подпасть под власть его бронебойного обаяния. И даже во время выездов, раньше приносивших ей невероятное удовольствие, её мысли неизменно обращались к Тиэльрану Вейгу.

Неужели упоминание о Дариниссе настолько его задело, что он больше не желал даже видеть Лисандру? Или же он решил преподать ей урок, чтобы раз и навсегда запомнила, о чём не следует с ним говорить? Ей не хотелось верить в подобную жестокость мужа.

Но к концу этой ужасной недели, за которую она извелась от самобичевания и сомнений, всё наконец прояснилось.

Лисандра уже легла спать, когда в комнату внезапно вошла Адалия, хмурая и взвинченная. Раздражённо стукнула канделябром по столешнице и сказала:

– Ну всё! Мне это надоело! Хочет он или нет, а я заставлю его выжить любой ценой. Поднимайся… госпожа!

Лисандру насторожили этот внезапный переход на «ты» и ярко сияющие жёлтые глаза Адалии.

– Что случилось? – встревоженно спросила она, выбираясь из-под одеяла и нашаривая голыми ступнями домашние туфли.

Служанка не ответила, только накинула на неё поверх ночной сорочки шаль, взяла за руку и потянула за собой по тёмному коридору, к лестнице и потом в запретное западное крыло.

Они прошли мимо покоев Тиэльрана и оказались перед каменной дверью, испещрённой узорами, как похожая дверь в столичном особняке. Адалия приложила ладонь к изображённому в центре кругу символов, и тяжёлая створка плавно и бесшумно открылась, пропуская внутрь.

Лисандра ахнула, увидев, что посреди помещения стоит каменный алтарь, а на нём лежит её муж. Глаза его были плотно закрыты, но зрачки под ними судорожно двигались. Кожа в свете свечей казалась пергаментной. Он что-то неразборчиво бормотал – похоже, бредил. И Лисандра, не задумываясь, кинулась к нему, схватила холодную, влажную от пота ладонь и прижала к груди, словно пытаясь отогреть её теплом своего сердца.